Стив Маккуин: «Кино должно остаться в живых»

Питер Негт. Расскажите немного о том, как возникла идея фильма «Стыд».

Стив Маккуин. Все началось с разговора с Эби Морган, соавтором сценария картины. Мы тогда совсем друг друга не знали. У нас была запланирована деловая встреча примерно на час, а в итоге мы проговорили часа три. Просто не могли наговориться. Именно в этой беседе и возникли зачатки будущего фильма. А говорили мы в основном об Интернете, о том, как сильно он влияет на нашу жизнь. Также обсуждали порнографию в Сети и так постепенно пришли к идее о сексуальной зависимости. Тогда, три года назад, эта тема еще не была модной, и нам стало интересно подробнее изучить ее.

Позже мы отправились в Нью-Йорк и пообщались с экспертами, которые сталкивались со случаями подобной зависимости, и с самими зависимыми. Говорили о том, как живут эти люди и о многом другом, постепенно у нас накапливался рабочий материал. В процессе общения с людьми я углубился в эту странную «болезнь», начал понимать, что чувствуют эти люди, почему ведут себя определенным образом. Они постоянно сидят в Интернете, мастурбируют или ходят к проституткам, иногда совершают по-настоящему рискованные поступки. Позже они приходят в себя, их обычно охватывает чувство стыда и неловкости за свое поведение. И, стремясь побороть стыд, они снова идут в загул. Это замкнутый круг. Возможно, поначалу эта зависимость выглядит смешно и несерьезно, но по сути она сродни алкоголизму. Дело тут не в сексе как таковом, как и в случае с алкоголиками, дело вовсе не в том, что они хотят утолить жажду.

Так что основой стало наше исследование, и если бы оно зашло в тупик, никакого фильма не было бы. Но наша работа продвигалась и давала нам все новые результаты и идеи.

Питер Негт. Сам сценарий вы тоже писали вместе? Как был организован процесс?

Стив Маккуин. Мы с Эби стали близкими друзьями. Мы оба крайне прямолинейны, и эта прямота и честность очень важны в совместной работе над сценарием и во многом определяют конечный результат. Нужно отбросить свое эго. В беседе мы полностью «обезоруживаем» друг друга. Говорим, говорим без конца. Эби пишет, я читаю написанное, что-то меняю, она смотрит правленый текст. Затем мы снова все обсуждаем и так приходим к некоему результату. Мы оговариваем все, вплоть до мелочей.

Пишет текст именно Эби, затем в процессе совместного обсуждения мы что-то исправляем, меняем, дописываем вместе. Эта работа сродни коллажу. Но и постоянное исследование и осознание того, что мы слышим. Создание сценария тоже связано с исследовательской работой. Я не хочу, чтобы получалось так, что мы пишем о том, чего не знаем. Мы чему-то учимся, многое узнаем от осведомленных людей. В общем, это прекрасный и пугающий процесс.

Питер Негт. И со сколькими людьми вы говорили в процессе исследования?

Стив Маккуин. Их множество. С тремя высококлассными специалистами в этой области, а также были семь человек, которые страдают от сексуальной зависимости.

Питер Негт. Образ главного героя Брендона основан на личности какого-то конкретного человека, или он тоже своего рода коллаж?

Стив Маккуин. Конечно, это в некотором смысле собирательный образ, сформированный из множества историй разных людей, пропитанный их опытом.

Питер Негт. Мне показалось, что и сам фильм также многослоен. Да, он о человеке, страдающем от своей сексуальной зависимости, но его можно рассматривать и как некий социальный комментарий по поводу нарастающей сексуальной одержимости современного общества.

Стив Маккуин. Мы живем в очень напряженном мире. Секс продается, поэтому мы используем его. Помню, в Венеции я давал интервью, и журналист задавал мне похожий вопрос, а в комнату, где мы сидели, постоянно заходили какие-то девицы в мини-юбках и предлагали пиво. И таких же девиц мы постоянно видим на рекламных щитах — они повсюду. Нас захватили, мы все вовлечены в этот бизнес, и никуда не деться. Просто кто-то осознает это, а кто-то — нет.

Питер Негт. Сама по себе сексуальная зависимость явление вовсе не новое, однако современные технологии радикально изменили восприятие секса и расширили связанные с ним возможности.

Стив Маккуин. Точно. Так же и с ожирением. Стали доступны новые виды пищи, появилась масса новых продуктов. Поэтому люди и толстеют. В рекламе по телевизору постоянно твердят: попробуй то, попробуй это… Сексуальная зависимость работает по тому же принципу.

Питер Негт. «Стыд» — одна из немногих картин, в которых эта проблема вы-глядит пугающе реальной, не наигранной.

Стив Маккуин. Я считаю, так и должно быть в настоящем кино, в этом его суть. Оно должно быть актуальным, востребованным, говорить о насущном. И я был рад, что фильм вызвал положительные отклики. Прежде мне говорили: «Ты не сможешь снять такой фильм». И я был искренне тронут и польщен, услышав реакцию аудитории. Я просто «прокричал» о занимавшей меня проблеме, облек свой крик в форму фильма. Кино — потрясающее средство, оно, как слон в крошечной комнате, оно заявляет о себе. Нужно всего-то полтора часа, не обязательно снимать двенадцать часовых эпизодов, чтобы высказаться на волнующую тебя тему. Можно просто «врезать» по голове одним махом. В этом сила кино, это поразительное искусство, не так ли?

Питер Негт. Несомненно.

Стив Маккуин. И, конечно, мы должны совершенствовать его, оттачивать мастерство… и уметь рисковать. Много рисковать, экспериментировать. Падать и снова подниматься на ноги. Кэри Маллиган поет «Нью-Йорк, Нью-Йорк»? К черту сомнения, снимай это, и точка. Делай то, что ближе к реальной жизни. Эпизод, где Сисси, героиня Кэри, поет, а Брендон, герой Майкла Фассбендера, наблюдает за ней, — это их беседа. Она говорит с ним, говорит об их прошлом, о том, откуда они пришли и куда намерены идти дальше. Говорит о Нью-Йорке, о среде, в которой они живут. И зрители могут по-настоящему прочувствовать, прожить эту ситуацию вместе с ними.

Питер Негт. Определенно, Нью-Йорк — третий главный герой картины.

Стив Маккуин. Да, это так. Множество людей в Нью-Йорке работают в небоскребах, почти в самом небе, разве не странно? Работают на небесах. В высотных офисных, жилых и прочих зданиях всегда делают огромные окна. И таким образом открывающийся перед вами мир всегда оказывается обрамлен самим миром. И есть потрясающие моменты, когда камера позволяет ухватить и отразить эти причудливые отношения с миром, найти им обрамление… Я, кажется, увлекся?

Питер Негт. Нет, нет. Эпизод, в котором Сисси поет в клубе, снята как раз в небоскребе. Именно на этой сцене я осознал, насколько оказался глубоко вовлечен в реальность фильма. Этот эпизод действительно сильно задел меня, и во многом это произошло именно благодаря невербальному диалогу героев друг с другом и с самим Нью-Йорком.

Стив Маккуин. Все дело в доверии. Как только начинаешь доверять, раскрываешься сам. Вначале зритель может быть не уверен, но я надеялся, что эта сцена поможет ему раскрыться навстречу фильму и начать доверять режиссеру.

Питер Негт. Что определило стилистику картины? Ваше художественное видение напрямую определяет характер ваших киноработ?

Стив Маккуин. Думаю, фильм ближе всего к живописи. Взять, например, работы Гойи: он изображает пороки, самые нелицеприятные стороны жизни и мерзость человеческой натуры, но стремится вызвать эмоциональный отклик у зрителя, побуждает его вжиться в мир своих полотен. Он делает это с помощью композиции. Для меня главная цель — направить взгляд зрителя на то, чего он порой не хочет замечать. Многим знакома проблема, поднятая в картине, но они не желают говорить о ней. Я хочу, чтобы они взглянули на нее прямо. То же было и с «Голодом»: люди спрашивали, как я могу снимать такие неприятные вещи и затем представлять их в столь изящной, красивой форме. Но я не стремился снимать кич, просто хотел, чтобы люди открыто взглянули на то, на что, как правило, не хотят смотреть.

Питер Негт. Известно, что вы работали с Майклом Фассбендером ранее, в картине «Голод». Вы считали его идеальным кандидатом на эту роль с самого начала работы над «Стыдом»?

Стив Маккуин. Да, это был вполне логичный выбор. Мы любим друг друга. Между нами нет никаких «если», «но», «возможно». Мы понимаем друг друга с полуслова, как стенографисты, и это даже немного странно. Никогда не думал, что смогу сотрудничать с кем-то подобным образом, но теперь это реальность.

Питер Негт. Вы были знакомы до «Голода» или впервые встретились на съемках той картины?

Стив Маккуин. Нет, до того мы никогда не встречались. Он пришел на кастинг для «Голода», и вот с тех пор мы не разлей вода. «Голод» стал началом нашей дружбы.

Это почти как джаз. Вот, скажем, ты пишешь музыку, так? У тебя своя группа. И вот в группу приходит Майкл, его можно сравнить, скажем, с Джоном Колтрейном. Он импровизирует в рамках уже написанной, выстроенной мелодии, в рамках музыкальной гармонии всей песни. В случае с Майклом вся работа строится на идеях, затем следуют многочисленные долгие репетиции. Репетируем до тех пор, пока он не доходит до определенной ступени, не пре-вращается в своего рода сферу: все, что он ни делает, все верно. В какую бы сторону ни «покатился», все выходит идеально.

Когда мы встретились, он не был так популярен, как сейчас; в сущности, тогда мы оба были мало кому интересны. Когда я вижу Майкла на экране,

у меня создается ощущение, что он не играет, просто живет, я ему верю. Многие кинозвезды из фильма в фильм повторяют одно и то же, используют схожие приемы, и на экране выглядят неубедительно. Майкл не кинозвезда, он художник, настоящий артист, вот в чем разница. Он всегда готов идти дальше, чтобы приблизиться к пониманию сущности человеческой натуры. Я вижу его в роли и чувствую, что многие зрители смогут узнать в его герое себя, смогут в каком-то смысле увидеть в нем свое отражение, а это и есть главная задача артиста — быть своего рода переводчиком реальности. На это способны немногие.

Питер Негт. А Кэри Маллиган?

Стив Маккуин. Она — настоящее открытие. Необходимо нащупать некую степень доверия, думаю, для Кэри это было непросто. Майкл знает меня, и это взаимное доверие сложилось у нас еще во время съемок «Голода». Нужно создать атмосферу, в которой людям, работающим с тобой, было бы комфорт-но. И на съемках «Стыда» мы вообще-то много смеялись. В каком-то смысле мы снимали настоящую трагедию, но на съемочной площадке атмосфера была очень теплая, дружеская, и все чувствовали себя уверенно. Благодаря этому все могли спокойно делать то, что было необходимо. Кто-то сказал мне однажды, что на съемках комедий обычно царит ужасная атмосфера, а вот драму как раз снимать весело, у нас так и вышло.

Питер Негт. Да, от атмосферы на площадке многое зависит. Если бы актеры не чувствовали себя уверенно, они не смогли бы так раскрыться…

Стив Маккуин. Именно. С Кэри нам нужно было много работать. Мы долго обсуждали ее роль, характер ее героини, ее сущность, обсуждали все до мельчайших подробностей. Знаете, есть люди, которые доживают до ста десяти лет и всю жизнь ищут компромиссы. А есть те, кто отказывается идти на уступки. Зачастую они умирают рано, и это действительно трагично. Такие люди не станут просто выживать. Мы говорили о таких людях и о тех, кого мы знаем. В общем, чтобы работать с актером, я должен узнать его, мы должны быть открыты друг другу. Я не прячу людей, я работаю с ними.

Питер Негт. С иным отношением вы не смогли бы снять эту картину.

Стив Маккуин. Верно. Потому что то, что мы делаем, опасно.

Питер Негт. Каково было видеть реакцию аудитории после показов картины на фестивалях в Венеции и здесь, в Торонто? Говорили, что кто-то упал в обморок во время просмотра «Стыда».

Стив Маккуин. Да, слышал об этом. Это уже второй раз; помню, во время одного из показов «Голода» кто-то тоже лишился чувств. Просто великолепно.

Я всегда надеюсь, что зрители смогут прочувствовать мой фильм, пережить его как некий личный опыт. Я бы хотел, чтобы зрители ощущали себя вовлеченными в мир фильма, стали бы его частью. Отчасти поэтому я счел важным не раскрывать полностью всю историю отношений Брендона и Сисси, не говорить, что конкретно с ними произошло. Сделал я это не потому, что хотел придать картине таинственности, а чтобы сделать героев более близкими, узнаваемыми. Чтобы зрители могли сами додумать или предположить, что за проблемы были у них в прошлом. Таким образом я стремился вовлечь аудиторию, побудить ее дополнить историю в своем воображении.

Когда фильм показывали в Венеции, мое сердце билось так сильно, что я не слышал ни слова, к тому же слева от меня сидел Майкл, он тоже смотрел фильм впервые. Для меня это было слишком. Фильм ведь — как картина. Можно отойти от холста и взглянуть на него со стороны. Иногда удается быть и художником, и зрителем. То, что я написал картину, не значит, что я не могу взглянуть на нее, как наблюдатель. Искусство живет своей жизнью. Так что, сидя в зрительном зале, я отступил от своего произведения, и, признаюсь, оно меня немного напугало, смутило. И когда после показа я вышел на сцену, я нервничал, меня даже слегка трясло. Не оттого, что я стоял перед огромной аудиторией, а оттого, какой эффект произвел на меня «Стыд». Я работал над ним много месяцев, снимал, монтировал. Но вот я впервые увидел его законченным, на большом экране. И был впечатлен и сильно взволнован.

Питер Негт. Теперь права на распространение картины купила компания Fox Searchlight, и зрители в разных странах смогут увидеть вашу картину и, возможно, испытать похожие чувства.

Стив Маккуин. Я благодарен представителям Fox за то, что они решили выпустить фильм в прокат. Думаю, это говорит о том, что у серьезного кино есть своя аудитория, я считаю, зрители заслуживают того, чтобы увидеть такое кино. Мы должны не дать кинематографу погибнуть, кино должно остаться в живых, для меня это очень важно. Должно быть пространство не только для блокбастеров и романтических комедий, но и для глубокого, серьезного кино. Так что я благодарен дистрибьюторам.

Питер Негт. И вы получили право окончательного монтажа?

Стив Маккуин. Именно так.

Питер Негт. Сейчас многие видеохудожники становятся режиссерами. Чем вы можете объяснить это? Ваша первая картина оказалась успешной, получила признание; не мешало ли это в работе над «Стыдом»? Думали ли вы о том, что теперь должны доказать свою состоятельность как режиссера, чтобы вас не считали автором одного фильма?

Стив Маккуин. Я всегда хотел быть рассказчиком, играть и экспериментировать с разными формами повествования, этим я занимаюсь и как художник, и как режиссер. Все просто. Для меня «Стыд» — мой первый фильм, и каждый следующий всегда будет для меня первым. Находясь на съемочной площадке, я не понимаю, что делаю. Я всегда хочу оставаться немного наивным, я по сути — любитель. И хочу быть им всегда, потому что, становясь профессионалом, как раз выдыхаешься, идеи иссякают. Так что я — вечный любитель. Для меня это означает быть свободным от всяких ограничений, не быть загнанным в рамки определенных художественных методов и техник.

Indiewire

http://www.zagrebfilmfestival.com

Перевод с английского Елены Паисовой