Когда телефильм «Чернобыль. Зона отчуждения» кончается, первая мысль – какая своевременная тема. То есть еще в прошлом году, когда «все только предвещало», а ничего еще вроде бы не случилось, кто-то, кроме тебя, прикинул грядущую социально-экономическую катастрофу и пофантазировал о ее последствиях. В привычном, разумеется, для канала ТНТ развлекательном ключе, что в данном случае, в свете происходящего, большой плюс, иначе с выпуском его в эфир могли бы быть проблемы.

Довольно остроумно катастрофа отправлена не в будущее, а в прошлое, во всем известное и памятное 26 апреля 1986 года, когда на четвертом блоке атомной электростанции случилась авария.

Но самой сути сегодняшнего катастрофического сознания «Чернобыль…» не меняет. Он просто примеривает это сознание к нашей новой молодежи. Так же, как раньше ТНТ примеривал к нашей новой молодежи такие понятия, как «чувство юмора» или «секс», сегодня он предложил подумать об «ответственности». И вопрос вдруг встал ребром.

Мистический триллер начинается с вполне прозаической вечеринки на квартире мальчика-мажора, у которого родители в отъезде. Там собирается компания «типичных» персонажей: дворовый мальчик (друг первого), его ревнивая рыжая девочка и очкарик «по компьютерам». Может быть, все это в реальности не практикуется, но это именно то, что наши тинейджеры представляют себе при слове «вечеринка», насмотревшись разнообразных американских пирогов и мальчишников в Вегасе.

Как ни странно, наутро никто из них никого не ограбил, что тоже хорошо. Стало быть, какие-никакие представления о чести-совести у тинейджеров уже есть. Ограбление на восемь миллионов происходит со стороны некоего случайного подкастера (блогера, публикующего не тексты, а видеозаписи, – но в диалогах вообще много нынешнего сленга не-для-деревенских-бабушек), и никто ничего не может понять. Но понятно, что деньги из родительского сейфа надо вернуть, в компанию попала еще одна девчонка, метящая в артистки, вдруг появилась пара мистических артефактов, а подкастер в Сети подробно рассказывает, сколько уже истратил и куда он теперь поедет. На новом шикарном байке он направляется в Припять. Волей-неволей на старой дедовской «Волге», тоже добытой с приключениями, «пятерка отважных» вынуждена следовать за ним.

«Крючки» работают, так как из-за смешения жанров (молодежная комедия+детектив+мистика) дальнейшее непредсказуемо, и с первой же серии понятно, что либо авторы подшучивают над публикой и все приключения будут очередным мыльным пузырем, либо в финале они все-таки разрулят то, что нагородили. Когда смотришь подобные американские развлечения, всегда ясно, что разрулят непременно, хотя порой не очень внятно. Но тут уверенности не было, что стало дополнительным поводом досмотреть. К тому же почти ничто не оскорбляло вкуса. Ни актерская игра (в основном дебютанты: Константин Давыдов, Сергей Романович, Анвар Халилулаев, Валерия Дмитриева, Кристина Казинская), ни атмосфера, ни темпоритм, ни режиссура. Конечно, исполнители скорее типажи, но это точные типажи, именно так представляют себе окружающих сегодняшние тинейджеры – одной краской. А придумывали историю продвинутые молодые люди Илья Куликов и Евгений Никишов (они чуть старше своих персонажей, поэтому знают фактуру, сленг, имеют опыт и благодаря наработанным фильмографиям могут позволить себе ничего не бояться, дать свободу воображению). Снимал же «Чернобыль…» сорокапятилетний шведский режиссер Андерс Банке, вроде бы чужой, но это не первая его картина в России.

«Чернобыль. Зона отчуждения»

Идея «машины времени» имеет богатую историю в литературе и кино. Складывается в две тенденции: представить светлое будущее либо исправить темное прошлое. У «машины времени» на сегодня накоплено столько же правил, сколько у робототехники. Съездил янки к королю Артуру, поговорил с ним – и домой, следов не оставлять (а если оставлять, то только в частной жизни). Правилами транспортировок в литературе занимались Джек Финней, Рей Брэдбери, Пол Андерсон, их неоднократно экранизировали, исправляли и дополняли. Но акцент обычно делается на фантастичности происходящего, интерес подкрепляется именно приключениями («Люди Икс», «Росомаха: Бессмертный»). «Чернобыль…» же предлагает иную сюжетную модель. Он более склонен к игровым «уровням», на которые заточен мозг новой молодежи. Сначала – «хоум-видео», потом что-то случается и начинается «роуд-муви», которое переходит в «параллельный мир», где все становится не тем, чем казалось. Это сюжет не только нашего сериала, но и почти одновременно с ним вышедшего в Америке фильма «Сигнал» Уильяма Юбэнка, примерно ровесника наших сценаристов. (И здесь нужно добавить, что «Чернобыль…» – первый случай, когда телесериал за месяц до эфира, еще 24 сентября 2014 года, был целиком показан в кинотеатрах по всей стране, то есть изначально позиционировался как фильм.)

По дороге на Украину ребята сталкиваются с деревенской свадьбой, дэпээсниками, дальнобойщиками, пограничниками, таджиком-олигофреном; раздражение на подкастера возрастает, возрастает и напряжение между ними самими, а также число мелких мистических значков на периферии событий. Вроде бы все это – подброшенная травка, картежное шулерство, погоня на шоссе, имитация секса с ментом-гомосексуалистом – ходы классически голливудские, в Америке затрепанные. Однако на нашу сегодняшнюю жизнь Андерс Банке смотрит без всяких идеологических фильтров, глазами нормального европейца, поэтому вся «голливудщина» спокойно врастает в наш собственный быт, и получается, что новая молодежь действительно воплотила заграничные схемы в жизнь. Живет она так, хотя есть и разница. То, что вытворяет дворовый пацан Леша, в заграничном кино непременно подверглось бы строгому осуждению с авторской стороны. Его выгнали бы из команды или быстро убили. А у нас нескончаемая подлость пока что вполне терпима. Зато с самого начала – с первого захода к участковому – новая молодежь проявляет стойкие антигосударственные наклонности. Ей достаточно посмотреть на физиономию участкового, чтобы немедленно встать и выйти, скрыв истинные размеры ограбления. Новую молодежь не обманешь мундиром.

Конечно, по ходу игры – как на уровне «дороги», так и в «зоне», которая не отпускает, и позже с самой «машиной времени» – возникают вопросы, висящие даже в финале. Но такое впечатление, что сценарий в принципе сочиняли эскизно, манкируя мелкими несоответствиями ради главного соответствия. Эскизность ведь тоже своего рода «крючок» для возможного второго сериального сезона: собрать все неразъясненное и выдать в следующий раз. Но не мелочный, а сущностный вопрос: стоит ли это делать? Если будет второй сезон, он не минует идеологии, Банке не станет его снимать, а то удовольствие, что получено, рассосется. Ведь главное уже достигнуто. В Припяти, нагнав наконец подкастера в не самом лучшем виде и обнаружив, что путешествие во времени возможно, ребята потихонечку, на ощупь начинают пробираться в то самое 26 апреля 1986 года «за пять минут до катастрофы». О страхе речь не идет: что бы ни случилось, через какой-то срок их «выкинет» обратно. Тут на них и падает ответственность за Чернобыль. Предотвращать или не предотвращать? И то и другое чревато, как ясно из ситуации с «выжившей» сестренкой девушки Ани. Пора наконец разобраться с «катастрофическим» сознанием.

«Чернобыль. Зона отчуждения»

У «пятерки отважных» есть мобильники и планшеты, они доходчиво разъясняют любую информацию тем, у кого в 86-м году мобильников и планшетов не было, но для них пионерские галстуки, КГБ СССР и любое ограничение элементарных личных свобод уже нонсенс. Если и предыдущие серии были построены как ряд социальных скетчей, в финале скетчи становятся историческими. «Ну что нам в этом КГБ пальцы, что ли, будут резать?» – спрашивает дворовый пацан Леша. Мажор Паша глядит на него молча и напряженно (лучше информирован). Однако чувствуется, что весь КГБ, весь СССР и все пионерские галстуки для нашей сегодняшней молодежи – бред более невероятный, чем возможность путешествия во времени. И это радует. И пусть у них пока нет никаких внутренних оснований для спасения ближних, если те – не друзья и не родственники. Тут как раз все приходится проговаривать, и не один раз звучит одна и та же беспомощная фраза: «Ну как же мы уедем? Он же тоже человек» (вообще-то нормальные взрослые люди такое не проговаривают, они молча швыряют сухой порох Мюнхгаузену). Зато подлого тысячелетнего рабства в них тоже больше нет.

Несомненная новизна сериала в его социально-экономическом обращении с временем, чем не страдали даже вроде «основанные на реальных событиях» несколько «Филадельфийских экспериментов» или французские «Пришельцы». За границей приход в наши дни средневековых рыцарей или матросов ВМФ США 1943 года – предмет пародии на наши дни (кстати, матросы из 1943-го перемещались в ­198­4‑й). В «Чернобыле…» финал для нас по-прежнему парадоксален, хотя некоторые смеялись. Молодежь пока думает, что «катастрофа – это всегда не с нами». И ей, конечно, смешно, когда у нас ничего не случилось, а ядерный взрыв на АЭС был в Америке. Когда Белый дом брали там, а не тут. Когда радиоточка вдруг ныне вещает: «По приглашению председателя революционного рабоче-крестьянского правительства Северных Штатов Америки Барака Обамы сегодня в Вашингтон с дружественным визитом прибыл Генеральный секретарь ЦК КПСС товарищ Владимир Владимирович Путин…», а Паша комментирует: «Ну, слава богу, хоть что-то не меняется». Для Америки этот милый юмор, мягко говоря, не смертелен (так же, как для Японии при иных обстоятельствах не смертельна Фукусима, выводи из нее «Сталинград» или не выводи), но для нас-то что?

Сериал сталкивает молодежную аудиторию вовсе не с чужим про­шлым, а с ее собственным будущим. Когда Паше удалось предо­твратить Чернобыль и он очнулся в «сегодняшнем» параллельном мире, его пробирает такая же жуть, как любого взрослого. Просто жуть от наглядной агитации в заштатном музее, а также везде на улицах – Маркс-Энгельс-Ленин, слава партии, коммунизм равен советская власть плюс электрификация всей страны… Сегодня. Единственное облегчение – «история не терпит сослагательного наклонения». Но это ведь опять же сказал товарищ Иосиф Виссарионович Сталин в неточном переводе с немецкого. Так что, будучи взрослым не по паспорту, остается лишь предположить, что закономерный итог сериала вовсе не второй сезон, где Паша будет спасать Обаму в Америке. Скорее это признание, что параллельные миры отнюдь не пустая идея.

Среди интернет-отзывов на сериал преобладали такие: «Концовка потрясающая, хотя (поскольку написали, что это 1-й сезон)… Теперь Паша будет свергать советскую власть, дабы заполучить себе «ту самую» Аню. А жаль. Такая концовка должна венчать весь фильм. СССР живет и здравствует, все счастливы и богаты. За несостоявшиеся 25 черных лет миллионы не спились, не отравились паленой водкой, не убиты бандитами-рэкетирами и разного рода террористами. Особый респект за военную форму сотрудников КГБ. Все верно до мелочей».

«Чернобыль. Зона отчуждения»

Такие отзывы означают, что вовсе не 26 апреля 1986 года, а сегодня мы ходим по улицам в параллельных мирах. Одни – в одном, другие – в других. Хотя спасибо сказать бы актеру Евгению Стычкину, только не за военную форму сотрудников КГБ. За то, что и среди гэбистов бывают такие, кто, напоровшись на совершенно нештатную ситуацию, способен ее осознать, посвятить ей всю жизнь, наворотить черт-те что, стать жестоким убийцей, но в последний момент в случайной перестрелке все же не дать дрозда. И случайно убить – на сей раз самого себя. Это очень убедительно.

«Чернобыль. Зона отчуждения»
Авторы сценария Илья Куликов, Евгений Никишов
Режиссер Андерс Банке
Оператор Кристофер Марис
Художники Сергей Тырин, Даниил Духавин
Композитор Александр Соколов
В ролях: Константин Давыдов, Сергей Романович, Анвар Халилулаев, Валерия Дмитриева, Кристина Казинская, Евгений Стычкин, Илья Щербинин, Николай Иванов, Дарья Лузина, Евгения Каверау и другие
«СинеЛаб Продакшн» по заказу ТНТ
Россия
2014