Татьяна Абанкина – директор Центра государственного сектора экономики национального исследовательского университета «Высшая школа экономики».

Москва позиционирует себя как глобальный город. Действительно, в последние годы она вошла в число таких мегаполисов, и эти ее позиции постепенно укреп­ляются. Так, по рейтингу консалтинговой компании A.T.Kearney Москва сегодня в топ-двадцатке глобальных городов. Составление этого индекса предполагает их оценку по 26 показателям, сгруппированным по пяти направлениям: 1) активность бизнеса (измеряется количеством представительств крупнейших мировых корпораций, присутствием топовых компаний, оказывающих бизнес-услуги, величиной рынков капитала в городе, числом международных конференций, товарооборотом, идущим через порты и аэропорты; вес в общей оценке – 30 процентов), 2) человеческий капитал (оценивается привлекательность города для талантливых людей и измеряется числом жителей города, рожденных за границей, качеством университетов, международных школ, числом иностранных студентов, а также жителей с высшим образованием; вес в общей оценке – 30 процентов), 3) информационный обмен (уровень распространения новостей в городе и за его пределами оценивается по доступности крупнейших медиа, присутствию города в интернет-пространстве – оценивается устойчивость результатов поискового запроса по его названию на разных языках, – количеству международных новостных агентств, уровню свободы слова и стоимости подписки на широкополосный Интернет; вес в общей оценке – 15 процентов), 4) культурное предложение (оцениваются различные достопримечательности, количество проводимых в городе спортивных мероприятий, иностранных приезжающих и городов-побратимов, число музеев, организаций исполнительских искусств, разнообразие кафе и ресторанов; вес в общей оценке – 15 процентов), 5) политическое влияние (роль города в мировом политическом диалоге оценивается по числу посольств и консульств, крупнейших think tanks, иностранных и местных организаций, ведущих международную деятельность, политических встреч и конференций, которые проходят в городе; вес в общей оценке – 10 процентов).

С 2010 года российская столица поднималась с 25-го на 17-е место, причем наиболее весомый вклад в улучшение позиций Москвы вносят культура и человеческий капитал (см. рисунок 1). Это стало возможным в том числе благодаря новому взгляду на экономическую основу сферы культуры, изменению подходов к ее финансированию и переоценке роли в социально-экономическом развитии.

В каждом глобальном городе формируется своя модель финансирования этой сферы. Вместе с тем все крупнейшие мегаполисы мира ведут постоянный поиск ответов на вопросы о сочетании различных инструментов финансового обеспечения культуры, их эффективности и устойчивости. Концепцией, лежащей в основе государственной поддержки культуры, несомненно, является теория мериторных благ[1], когда оценивается их социальная значимость и общественный интерес к стимулированию потребления. Продолжая теорию государственных финансов Ричарда А. Масгрейва, Александр Рубинштейн и разработал теорию «опекаемых благ» – товаров и услуг, которые находятся под опекой государства[2]. Одним из ключевых тезисов ее обоснования является необходимость компенсировать так называемую «болезнь цен», суть которой сводится к тому, что издержки производства в исполнительских искусствах растут быстрее доходов[3]. Этот феномен был рассмотрен Уильямом Баумолом и Уильямом Боуэном, а впоследствии подтвержден на базе эмпирического исследования всей совокупности российских театров, концертных организаций и музеев за период с 1990 по 2010 год[4] .

Таким образом, первую модель государственной поддержки культуры можно условно назвать патерналистской. Ее суть – компенсировать за счет бюджетных субсидий дефицит доходов, возникающий у организаций культуры по объективным причинам, в том числе из-за «провалов рынка». Финансирование в этом случае осуществляется через бюджетные ассигнования, которые в Москве, как и в большинстве других глобальных городов, остаются одной из главных форм поддержки культуры и искусства. Москва сохраняет лидирующие позиции среди субъектов Российской Федерации как по объемам финансирования культуры за счет бюджетных средств, так и в расчете на душу населения (см. рисунок 2).

Расходы бюджета Москвы на культуру в расчете на жителя в 1,8 раза выше, чем в среднем по России и Московской области, и в 1,4 раза выше, чем в Санкт-Петербурге и Татарстане.

Однако современные вызовы не позволяют оставаться в рамках патерналистской модели поддержки культуры и искусства. Новый взгляд на их финансирование связан с распространением теории человеческого капитала, которая разрабатывается фактически параллельно с теорией общественных благ. Ключевое отличие нового взгляда от подхода, основанного на концепции мериторных благ, состоит в том, что он кардинально изменил отношение к государственной поддержке образования, культуры, здравоохранения и экологии: они теперь рассмат­риваются не столько в качестве социально значимых потребностей, нуждающихся в опеке в форме государственного финансирования, сколько как инвестиции, способные приносить отдачу.

Первоначально под человеческим капиталом понималась лишь совокупность инвестиций в основном в образование и профессиональные навыки индивида, повышающих его способность к труду. В дальнейшем понятие «человеческий капитал» существенно расширилось. Последние расчеты, сделанные экспертами Всемирного банка, включают в него различные потребительские расходы – затраты семей на питание, одежду, жилье, образование, здравоохранение, культуру, а также расходы государства на эти цели.

Теоретические и прикладные исследования стоимости человеческого капитала, его вклада в социально-экономическое развитие городов и стран, оценки отдачи от таких инвестиций позволили включать эти понятия в политическую повестку и стратегические документы в разных государствах, в том числе и в России. Главное – произошла переоценка роли культуры в формировании человеческого капитала, «создающего экономику знаний». Культуре отводится «ведущая роль в формировании человеческого капитала». Причина исключительного значения культуры при переходе от сырьевой к инновационной экономике, считают авторы концепции долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации до 2020 года, заключена в повышении профессиональных требований к кадрам, «включая уровень интеллектуального и культурного развития, возможного только в культурной среде, позволяющей осознать цели и нравственные ориентиры развития общества».

Таким образом, вторую модель государственной поддержки культуры, вытекающую уже из теории человеческого капитала, можно условно назвать инвестиционной. Ее суть состоит в увеличении бюджетных инвестиций в гуманитарную сферу для обеспечения перехода к инновационной, основанной на знаниях экономике и устойчивому социально-экономическому развитию.

Москва активно пошла по пути увеличения инвестиций в человеческий капитал. Финансовое обеспечение сферы культуры и искусства в соответствии с такой моделью выходит за рамки бюджетных ассигнований, традиционно здесь предусмотренных. Они теперь получают бюджетные средства за счет более широких социально-экономических программ: городского развития, увеличения занятости, помощи малому бизнесу, реконструкции муниципальной хозяйственной инфраструктуры, профессионального обучения и переподготовки кадров. Возрастает значение совместного финансирования организаций культуры и инвестиционных проектов как из бюджетных, так и из внебюджетных источников.

Одним из примеров реализации нового подхода стал формирующийся в настоящее время образовательно-культурный кластер на Воробьевых горах, основанный на кооперации образования, науки, культуры и спорта. Дворец пионеров на Ленинских горах – место для Москвы знаковое и культовое. В 1960-е и 1970-е годы он был «пространством мечты», определяя образ желанного будущего. Трансформация общества и новые вызовы потребовали современных подходов к определению перспектив и форматов деятельности образовательного комплекса на Воробьевых горах. Он становится «пространством развития», «предложением возможностей» для молодого поколения. Отдача от инвестиций в человеческий капитал выражается здесь в формировании плеяды одаренных людей, мотивационно и интеллектуально ориентированных на работу в инновационном секторе города. Все вложения здесь основаны на государственно-частном партнерстве, когда аккумулируются как бюджетные, так и внебюджетные ресурсы, но главное – в этот кластер постепенно втягиваются лучшие творческие силы Москвы.

Другим ярким примером широкого взгляда на инвестиции в человеческий капитал в глобальном городе стала и преобразованная жизнь архитектурного шедевра братьев Весниных – Дворец культуры ЗИЛ. Динамично развивающийся, поддерживаемый департаментом культуры Москвы в качестве экспериментальной площадки, культурный центр буквально на наших глазах был трансформирован в творческий кластер, включенный в активное международное сотрудничество. Эффективное партнерство ДК ЗИЛ со столичными университетами, Политехническим музеем, другими индустриями того же ряда, с российскими и зарубежными экспертами позволило сформировать на территории шедевра московского конструктивизма инновационный локус «Творческого города».

Современный подход к финансированию культуры связан и с переходом к постиндустриальному типу социально-экономического развития. Некоторые из европейских стран, прежде всего Голландия и Великобритания, выбирают курс на деиндустриализацию как ведущую стратегию развития своих городов. Начиная с 1970-х годов поддержка культуры становится стратегическим приоритетом политики этих стран. Разработанные тогда проекты легли в основу программ поддержки креативного сектора экономики глобальных городов – тех творческих индустрий, которые способствуют увеличению инвестиционной привлекательности территорий, росту квалификации работников, принципиально иной мотивации инноваций и творчества, а в конечном счете повышению конкурентоспособности городов и стран. Более того, развитие творческих индустрий стало эффективной программой социальной адаптации, позволившей многим регионам перейти к «новой занятости» в постиндустриальной экономике.

С этого времени началась эра креативной экономики, теорию которой стали развивать в своих, уже классических, работах Ричард Флорида, Чарльз Лэндри, Джон Хокинс и многие другие исследователи[5]. Они сумели сформировать объемное представление о креативном кластере в современном мире – планете со своим этносом, новой экономикой и развивающимися городами. В контексте этих концептуальных тенденций к культуре начинают относиться как к важнейшему ресурсу новой экономики, действующему агенту развития и источнику нового мышления. Теперь широко обсуждается и обосновывается тезис о том, что именно таким образом аккумулируются позитивные эффекты в разных сферах, позволяющие превратить слабые стороны в сильные. Кроме того, переход к позиции сотрудничества и кооперации организаций культуры с другими субъектами позволяет существенно улучшать городскую среду, развивать туризм, привлекать инвестиции, тем самым инициировать создание новых рабочих мест, успешное решение социально-экономических проблем и конфликтных ситуаций в современном мире.

Таким образом, третью, вытекающую из креативной экономики, модель государственной поддержки культуры можно условно назвать стимулирующей. Суть поддержки культуры состоит здесь в создании условий, стимулирующих развитие творческих индустрий и приток креативного класса за счет высокой миграционной привлекательности города для обеспечения его международной конкурентоспособности и опережающего социально-экономического развития в глобальной экономике.

Фактически меры финансовой поддержки культуры в креативной экономике сосредоточиваются на трех основных направлениях: 1) создание благоприятной среды для определенного типа бизнеса, 2) налоговые льготы и преференции для творческой личности и творческой организации, 3) обеспечение защиты интеллектуальной собственности и результатов труда в этой сфере.

Основной формой поддержки при таком подходе становится программное и проектное финансирование. В международной практике творческие индустрии давно стали устойчивым приоритетом культурной и социально-экономической политики, вошли в повестку развития многих городов Европы, Азии и Америки. Города, выходящие по разным направлениям деятельности за границы собственных стран, становятся глобальными, приобретают свое место и уникальный образ на карте мира. Проекты деиндустриализации и поддержки творческих кластеров были осуществлены в США, Канаде, Германии, Франции, Австрии, Испании, а также в Великобритании, где «Творческий Лондон» – стратегия, которая была принята одной из первых. Масштабные аналогичные программы индустрий реализуют страны Юго-Восточной Азии, в первую очередь Китай, Малайзия, Сингапур. В России творческие кластеры появились сравнительно недавно. Только сейчас нарабатывается практика устойчивых механизмов их поддержки в регионах и городах России. Несомненным лидером в этом направлении стала Москва.

Принято считать, что основу креативной экономики составляют приблизительно 15 индустрий, где творчество – самый важный сырьевой ресурс и самый ценный экономический продукт, несмотря на их отраслевую и технологическую разнородность. Определение и состав творческих индустрий уже закреплены и в российских официальных документах, в том числе в Основах государственной культурной политики. При этом существующая экономическая статистика, надо признать, во всех странах плохо различает именно творческие индустрии. Данные по креативной экономике весьма фрагментарны и не всегда доступны, по своему содержанию и последующим эффектам их трудно посчитать и оценить.

Остается дискуссионным вопрос о совместимости творчества и экономики, не разрушают ли они друг друга, ведь креативная экономика отличается от традиционной центральной ролью творческой личности. Компании в обычной экономике работают с ограниченными материальными ресурсами, на которые они налагают постоянные права собственности и конкурируют прежде всего по цене. В креативной экономике люди и фирмы используют неограниченные ресурсы и получают на них интеллектуальные права, которые могут быть краткосрочными и не конкурируют по цене. Особенно если производственные ресурсы всегда в наличии, продукты нематериальны, ценовая конкуренция незначительна, а рынком управляет спрос, а не предложение. Как подчеркивает Джон Хокинс, в креативной экономике мы перемещаемся из мира понижения нормы прибыли, основанного на дефиците природных ресурсов и материальных благ, в мир ее увеличения, основанный на бесконечности возможных идей и человеческом гении, способном их использовать в производстве новых представлений, продуктов и трансакций[6].

В Москве уже сформировались несколько творческих кластеров. Одним из первых была «АРТСтрелка», возникшая в 2004 году на территории бывшей кондитерской фабрики «Красный Октябрь». Она стала стартовой площадкой для многих галерей, ориентиром для открытия художественных площадок. Сегодня Москву уже трудно представить без таких кластеров, как «ПRОЕКТ_FАБRИКА» и ЦСР «Винзавод», Центр дизайна и архитектуры ARTPLAY, дизайн-завод «Флакон» и коворкинг[7] DI Тelegraph. Этот список можно продолжать. В последние пять лет в городе наблюдается заметный рост современных пространств, которые являются необходимым условием развития сектора творческих индустрий. К их числу относятся открытые общественные пространства в государственных учреждениях культуры (парки, библиотеки, ДК), отвечающие концепции «третьего места», а также специально создаваемые коворкинги и антикафе. В 2014 году проект «Третье место» представлял собой пополняемый интернет-ресурс с информацией о более чем ста творческих рабочих пространствах и возможности их поиска в зависимости от цены и количества участников встречи/события.

Заметна диверсификация и расширение спектра деятельности коворкингов. К традиционным услугам по предоставлению площади и созданию творческой атмосферы добавляются разнообразные образовательные программы, лекции, консультации. Такие места становятся многофункциональными пространствами, где обсуждаются новаторские проекты, проводятся конференции и иные подобные акции. Их увеличению и сбалансированному расположению в городе способствует начавшаяся модернизация государственных учреждений культуры, а также идущий процесс преобразования промышленных зон Москвы. Активно развиваются специализированные площадки для формирования бизнес-моделей и запуска стартапов – это настоящие бизнес-инкубаторы и акселераторы, которые созданы практически при всех крупных вузах Москвы. Тут и коворкинги с образовательными программами для предпринимателей, мастерские с необходимым оборудованием – ювелирные, столярные, конкурсы, бизнес-ускорители и многое другое. Конечно, эта система пока находится в стадии становления, не всегда отвечает насущным запросам творческих индустрий, недооценивает их, ориентируясь на «более раскрученные» стартапы в области интернет-технологий и научных разработок. Для преодоления этих проблем Москва работает над специальной программой поддержки творческих индустрий.

В результате совместных усилий креативного класса, городских властей и заинтересованных бизнес-партнеров глобальный город постепенно становится творческим мегаполисом с комфортной средой для культурных индустрий. Москва имеет положительное сальдо миграции со всеми регионами России, и, что особенно важно, в последние годы здесь устойчиво растет приток образованной и интеллектуально продвинутой молодежи. Постепенно город начинает притягивать и зарубежные творческие ресурсы для креативных секторов. Класс таких людей очень мобилен, и за него идет жесткая конкуренция по всему миру. Становятся очевидными структурная динамика и явная неравномерность развития разных сегментов этой экономики, а также их межстрановые различия. Джон Хокинс на основе их анализа пишет о высокой конкуренции между развитыми и развивающимися странами и указывает на то, что Запад, опираясь на свою миграционную привлекательность, выкачивает творческие ресурсы развивающихся стран и быстро берет их под контроль. В таких условиях именно креативный класс становится стратегическим драйвером городского развития. Его представителей Ричард Флорида назвал «людьми, которые меняют будущее».

Экспортный потенциал творческих индустрий Москвы пока еще невелик, их доля в структуре экспорта незначительна, а экспортно-импортное сальдо в секторе креативной экономики имеет устойчивую отрицательную динамику. Хотя уже есть некоторые позитивные примеры участия московских творческих команд в финальных турах международного чемпионата – Creative Cup. Но без серьезной поддержки со стороны городских властей международной конкурентоспособности в этой сфере достичь очень трудно. Многоаспектная программа такой поддержки могла бы придать необходимый импульс движению в этом направлении.

Следует подчеркнуть, что обеспечение защиты интеллектуальной собственности – одно из ключевых направлений формирования творческих индустрий во всех странах. В Москве и в России в целом эта проблема стоит наиболее остро, но без ее решения невозможно их динамичное развитие.

Позитивная динамика культуры Москвы обеспечивается только сочетанием патернализма, инвестиций в человеческий капитал и стимулирования креативности. В этом и заключается феномен культуры в современном мире – она представляет собой синкретичный, сложно устроенный гуманитарный сектор экономики глобального города. Только объединением финансовых инструментов, нацеленных на разные результаты, можно стянуть из разных источников необходимые ресурсы для полноценного развития сферы культуры.

[1] См.: Musgrave R. A. Public Finance and Finanzwissenschaft Traditions Compared. // Finanzarchiv, 1996, Vol 53, N 2.

[2] См.: Рубинштейн А.Я. К теории рынков опекаемых благ. Статья 1. Опекаемые блага и их место в экономической теории. – «Общественные науки и современность», 2009, №1.

[3] См.: Baumol William Jack, Bowen William G. Performing Arts: The Economic Dilemma. // The Twentieth Century Fund, New York, 1966.

[4] См.: Рубинштейн А.Я. Опекаемые блага в сфере культуры: признаки и последствия «болезни цен». М., Институт экономики РАН, 2012.

[5] См.: Флорида Ричард. Креативный класс: люди, которые меняют будущее. М., «Классика-XXI», 2005; Лэндри Чарльз. Креативный город. М., «Классика-XXI», 2005; Хокинс Джон. Креативная экономика. М., «Классика-XXI», 2011.

[6] См.: Хокинс Джон. Цит. изд.

[7] Коворкингами называют оборудованные доступом в Интернет комфортные пространства для интеллектуальной и творческой работы, деловых встреч и семинаров.