В 1952 году в разгаре была «холодная война», в США свирепствовала «охота на ведьм», с легкой руки сенатора Маккарти подвергались зачистке все жизненно важные структуры – от Госдепа до Голливуда – на предмет антиамериканской деятельности. В списках нежелательных лиц помимо скрытых коммунистов и тайных агентов СССР были гомосексуалы.

Патриция Хайсмит, успешная молодая писательница, чей первый роман «Незнакомцы в поезде» был экранизирован самим Хичкоком, написала второй. Он был отвергнут издателем и напечатан в том самом 1952 году полукустарным образом под названием «Цена соли» и под псевдонимом Клер Морган. «То было время, когда гей-бары располагались в темных углах Манхэттена, а люди, желавшие их посетить, выходили из метро на остановку раньше или позже, чтобы не вызвать подозрения», – писала Хайсмит в послесловии к новому изданию романа, который появился сорок лет спустя под названием «Кэрол» и под настоящим именем автора. Хотя лесбийские сюжеты не однажды вторгались в личную жизнь Хайсмит, эта тема лишь раз, на заре карьеры, открыто проявилась в ее литературном творчестве.

Как это ни удивительно для эпохи мракобесия и инквизиции, в 1953-м «Цена соли» была издана еще раз миллионным тиражом и признана классикой лесбийской литературы, а Клер Морган стала получать письма от поклонниц – в каждом письме говорилось: «Это история обо мне». Однако сама писательница не спешила утверждать подобного о себе: по некоторым сведениям, она боялась расстроить свою бабушку, которая ее растила. Все же в какой-то момент Хайсмит призналась, что, хоть эта история и «соскочила с кончика пера, явившись словно из ниоткуда», у нее, однако, был источник вдохновения. В юности Патриция подрабатывала на Рождество продавщицей в молле и встретила там блондинку в меховом манто, которая купила куклу для своей дочери. Продавщица села в автобус и поехала в Нью-Джерси по адресу, который остался на чеке, и ходила возле дома заинтриговавшей ее клиентки. Это практически завязка «Кэрол», а кульминационная ее часть коррелируется с другой историей 1940-х годов, когда Хайсмит пережила роман c известной светской дамой, которую в процессе развода с мужем лишили материнских прав.

Было бы странно, если бы «Кэрол» взялся экранизировать кто-то другой, а не Тодд Хейнс. Он автор близкой по теме и атмосфере ретромелодрамы «Вдали от рая», где сюжет «Кэрол» как бы перевернут: там семья рушится из-за гомосексуальной измены мужа. И в том фильме чрезвычайно важен ядовитый контекст эпохи: в 1957-м едва ли не большим грехом, чем однополая любовь, считалась связь с чернокожим, а именно это позволила себе оскорбленная супруга. Впрочем, в обоих случаях Хейнс не формулирует политическое высказывание; в отличие от «Горбатой горы» и «Жизни Адель», его стилизованные фильмы не погружены ни в социологию, ни даже в саму бурную стихию чувства. Если «Кэрол» и песнь запретной любви, то начисто лишенная пафоса и сентиментальности, эпатажа и надрыва. С другой стороны, даже несмотря на достаточно откровенную эротическую сцену, фильм ни в малейшей степени не кажется физиологичным: он весь построен на психологическом саспенсе с налетом нуара – то есть на том, на чем зиждется литературный прием Патриции Хайсмит.

Хейнс добавляет к этому главный ингредиент – чисто кинематографический, можно сказать, синефильский. Собственно, нуар, хоть и появился сначала в литературе, давно и прочно ассоциируется с кинематографом, причем той самой эпохи – рубежа 40–50-х. Не случайно продавщица Терез в фильме киноманка и фотограф-любитель; в одной из первых сцен мы видим ее на просмотре «Бульвара Сансет», классического нуара, к тому же посвященного миру кино. Терез играет Руни Мара, коротковолосая брюнетка, в отдаленном приближении стилизованная под Одри Хепбёрн. А пленившую ее воображение Кэрол – Кейт Бланшетт, роковая блондинка, своего рода реинкарнация Марлен Дитрих и Риты Хейуорт, одна из редких современных актрис, обладающих качеством киногении.

«Кэрол»

Тодд Хейнс – лучший сегодня стилист мирового кино. Он и работает с лучшими: для воссоздания атмосферы Нью-Йорка начала 1950-х годов режиссер привлек таких выдающихся мастеров, как оскароносная художница Сэнди Пауэлл, автор костюмов к фильмам Джармена и Скорсезе. Великолепен саундтрек, построенный на мелодиях эпохи и дополненный композитором Картером Бёруэллом. Работа по конструированию визуальной и звуковой среды в «Кэрол» настолько скрупулезна и при этом вдохновенна, что может служить предметом отдельного исследования. Здесь же важно сказать о том, почему эта работа звучит так остросовременно.

В послевоенные годы лишь зарождалось массовое общество потребления, таблоиды еще не донесли до каждого соблазны «сладкой жизни», а социальные и половые роли игрались всерьез, переходить границы отваживались только сильные пассионарные личности. Терез в нелепом рождественском колпаке за прилавком и Кэрол, манхэттенская Венера в мехах, находятся на столь разных ступенях социальной лестницы, что сблизить их может только чувственное влечение. С другой стороны, Кэрол бесправна в своей золотой клетке, будучи в полной зависимости от мужа, Терез же куда свободнее и позволяет себе держать на коротком поводке молодого ухажера, чья голова забита мачистскими стереотипами.

Послевоенный мир с далекой временнóй дистанции видится режиссеру не совсем таким, каким его воспринимала свидетельница и современница Патриция Хайсмит. Она сформировалась в атмосфере острой конкуренции и чувственного реванша, отравленной страсти и убийственной мести – всего того, что стало центральной темой цикла о мистере Рипли, но что можно в зародыше увидеть и в романе «Цена соли». Хейнса мало волнует этот аспект сюжета, чреватого предательством и жестокостью, но чудом приведенного писательницей к счастливой развязке. Режиссер принимает этот ход, но включает в мелодию ностальгический обертон. Он смотрит в прошлое, где чувства подавлялись в угоду условностям, порывы отступали перед традициями и здравым смыслом, – и, как ни странно, испытывает по этому патриархальному прошлому тоску. Разумеется, эстетического свойства.

«Кэрол»

Почему? Своеобразный ответ на этот вопрос дал мини-скандал, разыгравшийся в процессе рекламной кампании «Кэрол»: его героиней стала Кейт Бланшетт. В интервью газете Variety накануне Каннского фестиваля актрису спросили, является ли эта роль ее первым поворотом к лесбийской теме. Прозвучал контрвопрос: «В кино или в реальной жизни?» Журналист ухватился за такую редкую возможность и стал настаивать на последнем, интересуясь, имела ли Бланшетт отношения с женщинами. «Да, и неоднократно», – заявила звезда. Позднее, однако, когда пошел шум, Бланшетт, мать четверых детей, опровергла это интервью, заявив, что ее слова исказили или неправильно поняли. Да, она имела много разных отношений с женщинами, но среди них не было сексуальных.

Сегодня, когда в половине мира легализованы гей-браки и общество достигло наивысшего уровня терпимости, тем не менее обсуждение самой возможности такого рода опыта, особенно у публичных фигур, по-прежнему носит скандальный характер. Бланшетт говорит: «Мы живем в глубоко консервативное время. Подлинная свобода наступит тогда, когда на этом вообще не будет ставиться акцент. Это интимное дело и таким должно остаться».

Героини «Кэрол» проживают свою частную жизнь, никому ничего не стремясь доказать, и, хотя они опутаны многочисленными табу и предрассудками, не ставят себя в позицию жертв. Именно эта интимность, замкнутость в микромире индивидуальных чувств, полном драматического напряжения и отчужденном от мира внешнего, сообщает фильму Хейнса то благородство и очарование, которых фатально не хватает лишенной всяких тайн эмансипированной современности.

«Кэрол»
Carol
По роману Патриции Хайсмит
Автор сценария Филлис Наджи
Режиссер Тодд Хейнс
Оператор Эдвард Лахман
Художники Джуди Бекер, Джесси Розенталь
Художник по костюмам Сэнди Пауэлл
Композитор Картер Бёруэлл
В ролях: Кейт Бланшетт, Руни Мара, Кайл Чандлер, Сара Полсон, Джон Магаро, Джейк Лэси, Кэрри Браунштейн, Кори Майкл Смит, Жиэдре Бонд, Белла Гарсиа и другие
Film4, Killer Films, Number 9 Films при участии Dirty Films
Великобритания – США
2015