В баню

В Британии в прокате идет отреставрированная копия «Глубины» (Deep End) Ежи Сколимовского. Фильм на долгое время выпал из оборота из-за проблем с правами на музыку (в частности, группы Can), а теперь вернулся. Московский зритель мог увидеть его год назад на ретроспективе Сколимовского на ММКФ. Удивительный фильм о «свингующем Лондоне», который англичане признают своим и включают в топ-100 лучших английских фильмов, снятый поляком в Мюнхене на американские деньги.

Пятнадцатилетний мальчик, устроившись работать в общественные купальни, по антуражу более похожие на общественный туалет, встречает там Джейн Эшер, только что порвавшую с Полом Маккартни, и Диану Дорс, английскую Мэрлин Монро 50-х. Внешне это стандартная история взросления мальчика, безнадежно влюбленного во взрослую девушку свободных нравов (Эшер). Но Сколимовский нашел гениальный фон для этого сюжета — общественные купальни, бассейн плюс кабинеты с ваннами для помывки граждан, не имеющих таковых удобств у себя дома. Обшарпанное пространство со стенами тех цветов и фактуры, какие у нас сохранились, например, в старых, еще советских больницах, тусклое освещение, битая плитка, почти ощутимый запах хлорки и дезинфекции и все равно сомнительная гигиена. В обязанности Майка входит выдача шампуней и мыла, мытье полов и ванн и уничтожение надписей на стенах (как будто это и вправду туалет), а также оказание неопределенных «услуг» дамам бальзаковского возраста, за которые положены щедрые чаевые. В роли одной из них, нелепой и агрессивной тетки с вавилоном на голове, которая чуть не изнасиловала Майка, появляется в действительности крайне гламурная Диана Дорс. Но главное чудо — вскружившая голову Майку Сьюзан, рыжеволосая бестия в ярко-желтом пластиковом плаще, его коллега по этим галерам.

В Лондоне, как он представлен в «Глубине», все позволено, но в то же время социальная разметка пространства — двусмысленная и неопределенная. Купальная — пространство санитарно-гигиеническое (люди приходят туда мыться) и учебное (школьники занимаются в бассейне физкультурой), и в то же время место некоторых «услуг», которые не могут быть определены вербально. Выслеживая Сьюзен с ее дружком, Майк попадает в порно-кинотеатр, оказывающийся пространством обучения: в нем идет почти что образовательный фильм о том, как доставить удовольствие женщине. Проститутка, к которой Майк заскакивает в злачном районе Сохо, окажется временным инвалидом с ногой в гипсе, но при этом вполне себе трудоспособным. Неудивительно, что Майк, который вроде бы должен был получить положенную сексуальную инициацию, все глубже увязает в любовной одержимости Сьюзан, напоминающей хичкоковское «Головокружение», и совершает одну глупость за другой, пока дело не доходит до трагической развязки.

Снятая в 1970-ом «Глубина» идеально вписывается в разнородный канон английских фильмов 70-х, когда из британской киноиндустрии ушли американские деньги, полученные под моду на свинг и «Битлз», прервалось потоковое производство и у каждой новой картины была своя индивидуальная история, не выстраивающая в систему, благодаря чему стали возможны такие сингулярные вещи, как «Соломенный человек» или «А сейчас не смотри». Но в то же время чувствуется, что фильм снимает режиссер, только что сбежавший из социалистического лагеря, у которого наметан глаз на социальную комедию, мелкие неприглядные детали. Некрасивые босые ноги школьниц, жмущихся к стенке у бассейна, которых жовиальный учитель физкультуры сталкивает в воду, добродушно похлопывая по попам (блаженные времена, незатронутые страхом педофилии). Или то, как Сьюзан со сметкой, достойной советских женщин, соображает процедить через колготки снег, в который упал бриллиант с обручального кольца. Сколимовский лишь слегка остраняет новую для себя реальность, удерживаясь в рамках жесткого социального реализма с небольшим налетом психоделии и не впадая в чрезмерно густой абсурдизм. Видимо, именно социалистический опыт и позволяет ему увидеть ту самую амбивалентность социальной разметки реальности и функционирование Закона в гармонии с непристойным к нему приложением, которое так блестяще описывает другой выходец из соц-лагеря, Славой Жижек.