Расходный материал

Загадка «Неудержимых-2»: зачем снимать геронтофильские экшны, смотреть которые можно только на большом экране, если в кинотеатры ходит публика не старше двадцати пяти?

Сталлоне опять тряхнул стариной и, как несколько десятилетий назад, когда он в отчаянии от невозможности пробиться за три дня написал сценарий «Рокки», вознесший его на голливудский Олимп, сочинил черновой драфт «Неудержимых 2». Возникает вопрос: зачем?

Зачем вообще снимаются такие геронтофильские экшены, смотреть которые можно только на большом экране? Ведь в кинотеатры ходит публика не старше двадцати пяти. Однако ж первая часть франшизы (теперь ясно, что третья тоже будет) окупилась, собрав денег в три с в половиной раза больше, чем был ее немаленький бюджет в 82 миллиона долларов. Стало быть, это кому-то надо. И я подозреваю, дело не только в суперзвездной команде ветеранов Голливуда. Любой из них и в одиночку способен сорвать кассу. Но тут, я думаю, две причины: гигантский вал тестостерона, катящийся с экрана, и духоподъемная сила.

Сталлоне играет на консервативных ценностях, что, выйдя из моды в эпоху постмодерна, надежно хранились под защитой таких парней, как он или Клинт Иствуд (который как будто бы уже дал согласие участвовать в третьей части «Неудержимых». Там ему, конечно, и место). Впрочем, тут все такие, включая примкнувшего к ним молодого, но надежного Лиама «Тора» Хемсворта. Не откажу себе в удовольствии перечислить команду, возглавляемую Слаем: Джейсон Стэйтем, Джет Ли, Дольф Лундгрен, Чак Норрис, Терри Крюс, Рэнди Кутюр, Брюс Уиллис, Арнольд Шварценеггер, а против них — Жан-Клод Ван Дамм.

После не очень удачного выхода с первым фильмом франшизы Сталлоне героически отказался от привилегии самому встать за камерой, доверив ее Саймону Уэсту, и тем послужил своему персонажу не только мускулами. Хотя, конечно, его финальная схватка с Ван Даммом, блистательно продемонстрировавшим искусство кикбоксинга, тоже неслабая. И хотя экшн ходят смотреть именно ради таких эпизодов, когда дело касается ветеранов, глядишь на них несколько снисходительно. Зато недостаток былой удали легко прощаешь благодаря спасительной самоиронии. По сути дела, ирония превратила этот экшн в пародию на жанр, где ни сюжет, ни его детали не следует воспринимать всерьез. А публика радостно реагирует на такие примочки, как, скажем, обращение к Барни Россу, герою Сталлоне — «Рэмбо», а к герою Чака Норриса — «Одинокий волк». Или когда Брюс Уиллис на третью реплику Шварценеггера «Я вернулся» отвечает: «Хватит тебе. Давай уж лучше сейчас я вернусь, а ты постреляй».

Да, серьезно тут относятся лишь к тем самым консервативным ценностям, которые и в старых фильмах Слая держали пафос: честь, верность, помощь слабому. В этом плане «Неудержимые» придерживаются канона золотого века Голливуда, в том числе классического вестерна типа «Великолепной семерки» или его спагетти-собрата «Хороший, плохой, злой». В старых фильмах «братьями меньшими», слабаками, требовавшими опеки гринго, были индейцы или мексиканские крестьяне, а теперь вот албанская беднота, которую сгоняют горбатиться в шахту, где хранится огромный запас плутония, оставленного советской армией. Еще от тех времен есть правило: формировать команду по этническому признаку, чтобы в кадре присутствовали американцы с разными национальными корнями. Нынешний же мультикультурный продукт и вовсе объединил детей разных народов, в чем они гордо отчитываются, называя себя афроамериканцем, шведом или китаянкой (Юй Нань в роли мозговитой Мэгги). Все эти бравые ребята отлично знают, что на всякой войне начальство трусливо, жадно, вероломно и относится к солдатам как к расходному материалу (The Expendables — это название старого фильма Джона Форда, который у нас переводили «Их не щадили»). Потому они предпочитают быть честными наемниками — на сей раз спасающими некоего китайского миллиардера, взятого где-то в Непале в заложники. Но их отношение к деньгам, заработанным кровью, станет ясным из последнего эпизода. А то, как они относятся к своим, и то, что нет на свете уз святее товарищества — это будет основное содержание картины.

Чем (еще) в ней подкупает: ни один из его суперстаров не выродился в метросексуала, ни один не пытается скрыть возраст, и это парадоксальным образом всех их красит, добавляя мужественности, как годы прибавляют крепости хорошему вину, пока плохое благополучно скисает.