Однажды в Новом Орлеане

«Ограбление казино», наше прокатное название, обманчиво: оно ориентирует куда-то в сторону «Двенадцати друзей Оушена» и прочих, ему подобных боевиков. На самом же деле это фильм из независимых, всего на 18 миллионов долларов, хоть и освященный именами таких суперзвезд, как Брэд Питт, Джеймс Гандольфини и особенно нежно любимый мной Рей Лиотта. Это фильм, снятый для души.

Брэд Питт выступил одним из продюсеров, а австралийский режиссер Эндрю Доминик не побоялся рискнуть, зная, что предыдущая картина по книжке того же автора Джорджа Хиггинса «Друзья Эдди Койла» провалилась в прокате. Обоих соблазнило то, что этот писатель двадцать лет проработал в Бостоне прокурором, стало быть, знает, о чем пишет. Притом он человек не только опытный, но и хорошо образованный, самостоятельно мыслящий – сейчас университетский профессор, а потому его оригинальные сюжетные ходы глубоко продуманы, не сенсации ради использованы.

Книгу «Сделка Когана», которая легла в основу фильма, я не читала, и не знаю, оттуда ли пришла на экран эта шутка или ее придумал Эндрю Доминик в качестве сценариста, но один из героев, называя какой-то адрес, говорит: «Улица Оушена, 12». Шутка звучит ненавязчиво, впроброс, ненатужно. Юмор тут скрыт между строк: к примеру, Джонни Амато по прозвищу Сурок (Винсент Скуратола) – владелец химчистки, который занимается этим бизнесом чисто для прикрытия или чтобы скоротать время от одного настоящего дела до другого, так что у него словно на лбу написано: отмываю деньги. А самое смешное – аналогия между тем, чем занимаются большие ребята в Белом доме, и другие большие ребята в разных прочих местах, включая химчистку Сурка в Новом Орлеане или автомобиль, где ведут деловые беседы киллер Джекки Коган (Брэд Питт) и посредник между ним и мафией Водила (Ричард Дженкинс). А также параллель между неудачным скоком на банк и экономическим кризисом 2008 года (действие перенесено из 70-х, где случилось в книге).

История о том, как Сурок подбил пару бедолаг (Скут МакНейри и Бен Менделсон) грабануть казино в надежде, что смотрящие за этим бизнесом мафиози примут за виновника его владельца Марки Траттамана (Рэй Лиотта), раз уж он однажды в своем заведении такую штуку провернул, разворачивается под аккомпанемент предпоследней президентской кампании. С экранов телевизоров доносятся слова речей действующего Буша-младшего, звучащие особенно лицемерно в Новом Орлеане, где народ именно президента винит в гибели  сотен людей во время урагана Катрина, и кандидата в президенты Барака Обамы. Финальная речь циничного убийцы Джекки Когана, требующего от посредника оплатить его труды по полной,  звучит пандан триумфальной речи Обамы, и Джекки отлично знает ее драматургию, подсказывая ближайшие ходы: «Сейчас о единстве нации заговорит» – и точно.

Своего героя Джекки Брэд Питт играет как бы отстраненно, с холодком, от которого мурашки бегут по спине, особенно когда он, поначалу вроде бы послушно исполняя волю Водилы, этого застегнутого на все пуговицы очкарика, не терпящего табачного дыма (чистый менеджер среднего звена), намекает на то, кто тут истинный хозяин положения. Эмоций у Джекки нуль; в серьезном деле нельзя кипятиться, а уж тем более прикипать сердцем. Чувства погубили хорошего профи, киллера Микки (Гандольфини),  который не способен исполнить контракт, потому что имеет неудержимую  слабость к проституткам (отсюда больное сердце, не выдерживающее перегрузок) и алкоголю (отсюда, само собой, страдает печень). А у Джекки ничего не болит, его пистолет быстр, и Джеки спиной чувствует, что там сейчас скажет в телевизоре новоизбранный президент Обама. Его постричь, одеть в костюм от Бриони, – и получится чистый топ-менеджер. Джекки не любит нервничать, его раздражают жертвы, которые плачут, умоляют пощадить, писаются и зовут мамочку. Поэтому он предпочитает убивать их с расстояния, втихую. (Как и свойственно большим ребятам с горы.) Отсюда и оригинальное название фильма Доминика – Killing them softly, т.е. «Убивая их тихо». Да, Джекки все знает про профессию, про жизнь и про страну: «Америка – это не страна, это бизнес».  И историю родины он тоже знает, отстраняясь от ее мифологии, резко высказываясь насчет одного из отцов-основателей нации, автора Декларации независимости Томаса Джефферсона, который вроде бы прижил не то шестерых, не то восьмерых детей от своей рабыни Салли. А может, впрочем, это был не он, а его брат.