В аскетически снятой картине «Раскоп» Сергея Дахина, вошедшей в программу российских дебютов на фестивале «Дух Огня», герои ищут каждый на свой лад гармонию. Их усилия, а также успехи создателей фильма оценила Нина Цыркун.

Действие фильма дебютанта Сергея Дахина «Раскоп» большей частью происходит на месте археологических раскопок, но название картины означает нечто иное, можно сказать, экзистенциальное, и притом настолько прозрачно, что неловко и расшифровывать. Увидев в первых кадрах фильма портрет Хемингуэя на стене квартиры главного героя, предполагаешь, что это глубокое ретро, начало шестидесятых, хрущевская «оттепель», не позднее – ведь уже к середине того десятилетия со стен продвинутых интеллигентских семейств старину Хэма сменили другие кумиры. Однако быстро выясняется, что дело происходит уже в начале 90-х, а к тому времени авторитеты поменялись не раз, тем более у молодых интеллектуалов, не достигших (подобно главному герою «Раскопа») двадцати. Так что, скорее всего портрет этот – воспоминание о молодости его деда Константина Семеныча (Владас Багдонас) – шестидесятника, ныне впавшего в глубокий маразм и свидетельствующего: это поколение сошло со сцены, а его место заняло другое, повторяя судьбу предшественников на очередном витке исторического круга, по которому движется страна.

Как бы то ни было, литературная основа фильма – рассказы «Выключатель» и «Абрау-Дюрсо» Максима Курочкина (он же автор сценария) отсылает к исповедальной оттепельной прозе, и тема их, их герои и манера повествования кажутся сегодня архаичными. Но парадоксальным (на первый взгляд) образом именно архаизм в данном случае актуализирует и то, и другое, и третье, особенно если учесть, что для драматурга и прозаика Курочкина вообще характерно смешение стилей и эпох – куда же денешься от постмодернизма.

«Раскоп»

Рефлексирующий герой – творческая личность со свойственной ей долей цинизма – тоже типичен для Курочкина, пишущего про то, что он знает лучше всего, то есть про себя. В «Раскопе» его альтер эго, историка по образованию и неуспешного писателя Павла в двух временных пластах (когда герою 19 лет, а потом 40) играют два разных актера – Александр Петров и Кирилл Пирогов. Мог бы сыграть и один Пирогов: такое решение было бы оправдано сюжетно, потому что главный герой за прошедшие годы в сущности не изменился, сохранив свою романтическую неприсобляемость к правилам жизни, и поддержано визуально, поскольку никаких крупных планов в «Раскопе» почти нет. Фильм снят намеренно отстраненно, как будто камера подглядывает за происходящим, никак не акцентируя и не укрупняя какие-то особо значимые моменты. Фильм течет, как жизнь, где главное и неважное соседствуют, перекрещиваются и взаимно подменяют друг друга. Снято все, повторяю, в основном общими планами, никаких крупных и даже средних. Мизансцены подчеркнуто не выстроены, свет не поставлен, композиция не сбалансирована, подчас изображение уходит в глубокую тьму. Как будто мы наблюдаем за событиями с позиций случайного прохожего, нечаянно подглядевшего картинки из чужой жизни. Иной раз хочется спросить: зачем здесь вообще изображение? Текст мог бы быть просто прочтен бархатным баритоном Кирилла Пирогова в сопровождении его же музыки (Пирогов значится в титрах как композитор, и в этом качестве он не дебютант, уже писал музыку к фильму «Питер FM») и, конечно, с включением песни Алексея Романова «По дороге разочарований», не просто любимой и актером, и его героем, но и служащей путеводителем по сюжету.

«Раскоп», трейлер

Я бы назвала стиль – намеренно или случайно сложившийся в руках режиссера-дебютанта – псевдо-примитивизмом. В союзе с оператором Петром Духовским (а он, ученик Вадима Юсова, мог был снять любую «качественную» картинку – ведь почти одновременно работал над двумя «Елками») Сергей Дахин нарочито отказался от туманных художественных изысков и социального гиперреализма артхауса, выбрав простой язык незамутненной спонтанности и эмоциональной ясности как антитезы позитивистскому духу прагматичной эпохи. За приметы эпохи отвечают школьные друзья Павла: спившийся бизнесмен Самородов – за прагматизм, за скуку жизни – Скляренко, никогда не изменявший жене, выучивший «каждую ее целлюлитину» и «еще не живший» (их играют коллеги Пирогова по «Мастерской Фоменко» Никита Тюнин и Олег Нирян). Каждый из троих, дойдя до середины жизни, почувствовал, что попал в тупик и помочь может перезагрузка. Кому надо разобраться в себе, кому – обороть зеленого змия, кому изменить, наконец, супруге, чтобы вернуть забытый вкус к жизни. Павел предлагает для этого отправиться на пару недель в «условную долину Абонент-недоступен», благо лето – археологический сезон, можно приютиться на скифском кургане, где раскопками руководит знакомый человек, Вячеслав Сорока.

«Раскоп»

Экстерриториальность – ситуация, выбивающая всех троих из привычной рутины, встряхивающая сознание и мироощущение, что потихоньку и происходит, как бывало с их предшественниками, героями Балаяна («Полеты во сне и наяву») или Миндадзе-Абдрашитова («Парад планет»). И, наконец, пора сказать, что «Раскоп» – российско-украинская копродукция – снимался в Киеве (где учился на истфаке Максим Курочкин), и в его окрестностях, а профессор Сорока (Александр Бессмертный) говорит только по-украински, но все его понимают. Так что, по меньшей мере, тут искомая гармония, за которой отправились мужчины в кризисе среднего возраста, была достигнута.