В Роттердаме проходит 43-й международный кинофестиваль. Спецкорреспондент ИК Зара Абдуллаева об одной из премьер форума – постдокументальной «Реймоне» аргентинского режиссера Родриго Морено. 

В программе Spectrum (номинация «The Big Screen Award Competition») – премьера «Реймоны», третьего фильма Родриго Морено, который этот тончайший агент новой латиноамериканской волны снял за 34 000 долларов. Два прежних фильма – «Охранник» и «Таинственный мир» – были показаны на Берлинале. Последний и грошовый обошелся без аргентинских актеров-звезд, работавших, впрочем, у него ровно так же, как непрофессионалы в «Реймоне». Иначе говоря, с магическим «эффектом присутствия» на экране. В отличие от «магических реалистов» в литературе, Морено – минималист, убежденный и поэтичный. В новом фильме он удостаивает свою кинематографическую реальность не то чтобы новым взглядом, – иной близостью камеры и героини. Прежде его протагонистами были мужчины. Обыкновенные непошлые люди. Для них режиссер писал сценарии с интригой, которую эти протагонисты пытались взорвать или в ней затаиться. Теперь Морено приблизился к нулевой степени письма. Сюжету он предпочел наблюдение за рутинной жизнью молодой Реймоны, живущей на задворках Буэнос-Айреса, работающей уборщицей в домах, где обитают интеллектуалы разной степени достатка. Хозяина одной квартиры с библиотекой, заполненной толстенными волюмами, зрители не увидят, хотя Реймона, каждый раз, заходя на порог, ритуально окликает синьора по имени. В другой, несравненно беднее, квартире живет парочка марксистов. К ним наведываются друзья из одного кружка. В каждой паре – свой чтец или чтица. Пока Реймона убирает, они вслух знакомятся с «Капиталом» Маркса, критикующим условия труда рабочих. Реймона убирает неподалеку, то есть являет собой образ трудящейся, а марксисты пытаются освоить теорию, которая им дается с трудом. Никакого постгодаровского жеста «за Маркса». Но и не «против». Бдения марксистов – такая же рутина, как работа Рамоны, вдруг усевшейся на диван в квартире с модернистскими картинами и неведомым (зрителям) хозяином, послушать диск с неизвестным ей Дебюсси.

«Реймона»

Морено далек от того, чтобы демонизировать, дезавуировать или как-то вообще принимать всерьез этих милых недалеких чтецов. Его волнует только Реймона. Темнокожая девушка высокого роста. Вот она сидит в кафе. Вот жарит мясо на костерке для приехавших к ее бабушке родственников. Вот долго едет на работу (в цитатах Маркса такая трата времени осуждается, поскольку не входит в часы трудозатрат). Вытирает пыль с многочисленных книжек, моет плитку в разных квартирах. Прогуливает собаку. Устав, включает диск в квартире высокооплачиваемого умника. Звучит «Весна священная». Реймона садится на диван. За окном – шумит, гудит Буэнос-Айрес.

В роли почти немой, постоянно присутствующей на экране Реймоны – Марсела Диас с фигурой топ-модели и естественностью простолюдинки, словно не знающей, что ее снимают. Скромный фильм Морено задает иные параметры постдокументального кино. Режиссер вроде испытывает себя на способность к «чистому наблюдению» за реальностью своей героини, которая совсем ничем непримечательна. Однако ритм и поэзию задают в этой супермалобюджетке не столько повторение и длительность ежедневных ритуалов Реймоны, сколько неприхотливое, как бы само собою разумеющееся движение непересекающихся, хотя зависимых друг от друга и даже соприкасающихся реальностей. Каждая живет и снимается в этом фильме отдельно, при этом задевая одна другую и сразу же выпуская из виду. Морено остроумно и сверхлаконично представляет образы «теории/практики», капиталов и «Капитала», интеллектуалов и «варваров», бедняков и животных, откормленных аргентинским мясом и засиженных мухами, которые мешают эти собакам отдаться сиесте.

Именно мясо – таких или сяких животных – обсуждается при встрече родственников-бедняков, живущих далеко и расстающихся со слезами. Именно за чтением «Капитала» аргентинский интеллигент решает отвлечься, послушать музыку и потанцевать секунду с Реймоной, зашедшей в комнату, чтобы убраться. 80 минут длится картина, ничего в ней «не происходит», кроме деталей повседневности, раздвигающих время повседневности и «Реймоны».

«Реймона»

В другой программе – «Сигналы: как выжить...» – лучший пока фильм Дэвида Маккензи Starred up, жесточайшая тюремная драма, наследующая законы критического реализма (в том числе в литературе) с подзабытым бесстрашием, гениальными актерами и скрытым лиризмом, о чем в свой черед…