Цифровая — значит креативная

Есть конкретный срок, в нашей стране он назначен: в 2015 году мы должны, согласно подписанным президентом конвенциям, просто-напросто отключить аналоговое вещание.

Сейчас у нас работает более ста десяти кабельных каналов, вставляется телепанель в заднюю стеночку — и все в порядке. Во-первых, их количество еще увеличится: в «Акадо» стоит цифра «1000». В США есть системы, в которых действуют до 2000 каналов. А люди-то реально смотрят всего девять — из ста. Девять — из тысячи, или из пяти тысяч. На эту тему есть масса исследований.

Казалось бы. Но набор этих девяти все-таки у каждого будет разный. Особенно если выбор идет из двух тысяч программ. Это принципиально поменяет способы воздействия на публику. Тут очень много следствий. Мы можем смотреть и телевизор, и фильмы в компьютере, и общаться по поводу всего этого. Не надо забывать важнейшую революцию, к которой мир идет семимильными шагами: объединение телефона и компьютера, связанное с тем, что кино и телевизор можно будет смотреть в телефоне.

Мне рассказывали о том, что специальные экраны, подключаемые к телефонам, будут расширяться до любых размеров. Можно будет вставлять их в аппарат и смотреть фильм с телефона хорошего качества на большом экране в любом месте мира, если там, конечно, есть спутниковое покрытие. Ты можешь не только смотреть телевизор, фильмы, заказывать телеконтент, сериалы, пользоваться обратной связью... Последствия этого трудно представить.

На протяжении ХХ века все коммерческие процессы связаны с массовыми потребителями, массовыми продавцами. Связаны с гигантской аудиторией, которую нужно было покрыть аналоговым телевидением. Ретрансляторы передавали всей стране сигналы. Вся эта махина отменяется, не будет иметь смысла после 2015 года. Все-таки редки в истории случаи, когда мы более или менее знаем конкретный год преобразований.

Наряду с этим идет второй процесс. Страна постепенно будет как бы уменьшаться до размеров Голландии — в определенном метафизическом и психологическом смыслах. Окажется, что Воркута, Владивосток и Москва невероятно приблизятся по разного рода возможностям: они будут передавать разнородным аудиториям один и тот же продукт, контент, ценности, деньги. Влиятельные российские телеканалы, конечно, этого очень боятся и не хотят, потому что потеряют свое значение. У нас в ТВ, как и во всех других сферах, есть имперские телепроизводители, есть как бы мейнстрим, средние, и аутсайдеры. Конечно, в России в любой сфере жизни всегда были и есть феодалы. Они не хотят терять свои поместья.

Особенно там, где их посадили на идеологические и бизнес-уделы. Единственная их защита связана с тем, что они объясняют политической власти: если вы хотите иметь единое экономическое, социальное, культурное и любое другое пространство, в котором живут соотечественники, знающие, что это именно мы победили во Второй мировой войне, то вы должны рассчитывать исключительно на нас — на федеральные каналы. Только мы можем обеспечить это единство. Поэтому сделайте нас бесплатными для всего населения страны. Выведите из конкурентного поля. Кроме того, подавляющее большинство российских граждан еще не находятся в среднем классе. Не только не находятся, но еще и не воспитываются в соответствующей «картине мира». Они будут жалеть 500 рублей абонентской платы в месяц за 100 телеканалов. Вот на две бутылки или два килограмма колбасы не будут, а на океан телеканалов — будут.

Есть еще один интересный процесс. Дело в том, что существует, особенно в телевидении, в кинематографе, большая разница между тем, кто может производить продукт, и тем, кто его потребляет. Зритель сидит и что-то смотрит. И в кино, так было сто лет, существовали очень дорогие камеры. Все это было очень недешево — нанимать актеров, группы, оплачивать свет, декорации, костюмы. Это стоило миллионы долларов. Сегодня происходят очень интересные сдвиги, связанные с тем, что фантастического качества камеры становятся доступны многим — любому представителю среднего класса. Вы сможете в огромном кинотеатре «Пушкинский» или «Октябрь» показывать то, что сняли вчера в гостях на мобильный телефон. Огромное количество людей, получит доступ к так называемому самодеятельному творчеству в сфере визуального, да еще сюжетного авторского контента. Не так, как раньше, когда непрофессионально стремились только рисовать, петь или танцевать.

Не надо забывать и про сетевое мышление. Одна из параллельно идущих революций, которая очень важна, кстати, террор последнего десятилетия весь на этом построен: переход к сетевому сознанию. Люди общаются с себе подобными, находящимися в разных социальных, культурных, информационных и прочих сетях. Продукты самодеятельного кино (не всегда их можно назвать фильмами), снятые мной для тех, кто для меня является представителями даже не референтных, а обычных групп членства. Я могу распространять свои опусы так, как никакие шедевры мирового кино продвинуться не могут. Гигантское уважение к культуре может просто покатится вниз.

Как происходят инновации в высокой культуре? Как только какие-то произведения, какие-то типы культуры, какие-то индивидуальные прорывы гениев создают значимые для развития социума языки, они — эти языки — через какое-то время, обычно это от одного до пяти поколений (где-то от десяти до семидесяти пяти лет) становятся азбучными истинами и проникают в массовую культуру. Американцы замечательно этим пользуются. Они селекционируют таланты, которые отрабатывают свой потенциал, потом с ними прощаются, берут новых. Так устроена культура. Как только высшие помыслы, умения и навыки, стили жизни становятся достоянием большинства, начинают расшатываться нынешние схемы. Такая неустойчивость, естественно, опасна для самих основ стратификации. Вы правильно про это говорите, искусство, медиа и культура в целом начнут серьезно заниматься усложнением собственных языков. Для того, чтобы их постоянно создавать и тем самым сохранять сами коды национальной аутентичности, необходимо все время развиваться, а, следовательно, элите требуется размежевание с массовой культурой.

Я не случайно привел пример с элитами в области искусства. Все-таки задача человечества, на мой взгляд, сделать все, чтобы сохраниться, а не погибнуть. Для этого все цивилизации находятся в некоем конкурентном взаимодействии, в соревновании. Нужны ресурсы развития. Основным средством и критерием развития, на мой взгляд — такова культурологическая гипотеза, — в будущем будет являться качество человека. Даже не столько человека, сколько свойство сложности и устойчивости личности. Не количество нефти, не объем ВВП на душу населения, не целый ряд других экономических критериев, связанных с ресурсами, с территорией, границами, с баллистическими ракетами. Я уверен, что это произойдет во всем мире через какое-то время, хотя в России, к сожалению, ответ на подобные вызовы — всегда не эволюционный, не заранее спроектированный процесс.

Понятно, что те технологии, которые сегодня действуют в культуре, уже неэффективны. Мы в этом плане сильно отстаем от развитых государств, не успеваем за миром. Воруем, «откатываем», не уважаем друг друга, управляем всем из Кремля. Не задумываемся о том, что меняются не только приоритеты, институты, но и сами скорости прочтения кодов, умение пользоваться преимуществами технологий в самых разных смыслах. Сегодня у нас отсутствует интерес к гуманистическим ценностям. Это одна из основных драм нашей страны. То, что связано с личностью, не является ценностью. Политическая власть и элиты вместо того, чтобы, как мне кажется, иллюзорно бороться друг с другом, должны мировоззренчески сплотиться перед новыми вызовами. Иначе российское общество ждет настоящая системная катастрофа. Потому что другие народы очень серьезно этим занимаются: и наши конкуренты в Европе, и, естественно, Соединенные Штаты, и те страны Юго-Восточной Азии, которые являются лидерами интенсивного развития. Они заботятся о том, чтобы индивид в будущем становился не таким простым, обезвоженным, обессмысленным, каким он сегодня формируется в нашей стране. Необходима креативная революция. Это делается, конечно, не только через телевидение, но, в первую очередь, еще и через школу и семью, Интернет, другие способы трансляции содержания.