Твоя взяла, Казарин! «Александровский сад», режиссеры Олег Рясков, Алексей Пиманов

О сад, сад…

Велимир Хлебников

Первый канал отыграл рейтинг у НТВ; 12-серийный «Александровский сад» превзошел «Доктора Живаго». Этот итог контрпрограммирования вкратце можно сформулировать как очередную победу «массовой» культуры над «высокой»; вряд ли можно было ожидать иного — на то она и массовая, чтобы безоговорочно владеть зрительским интересом. Сосценарист и сорежиссер «Сада» Алексей Пиманов (ведущий программы «Человек и закон» и автор цикла документальных фильмов «Кремль, 9») говорил в интервью, что десять лет готовился к этой постановке и, в частности, изучал голливудские рецепты успешной кинопродукции. Налицо, однако, хорошо усвоенные уроки экзотического «мыла»: неземная любовь парня и девушки из разных социальных слоев, тайна рождения, неожиданно открывающаяся в самом финале (причем молодой человек, сын завгара, оказывается наследником двух дворянских родов), цирковые цыгане-похитители, таинственный Черный монах, вроде бы знающий, как пройти в библиотеку Ивана Грозного, сокровище в подземелье и книга с тайным кодом-ключом, мистические тени, голоса и призраки — все это (в таком крутом замесе) входит в обязательную номен-клатуру не столько современного голливудского кино, сколько латиноамериканского сериала.

«Александровский сад», режиссеры Олег Рясков, Алексей Пиманов

А между тем на экране — сталинская эпоха: действие начинается в апреле 1938 года, продолжается во время Великой Отечественной. Впрочем, время тут вполне условное, точнее, это мифологическое время вневременных частностей. Иначе почему военная Москва по ночам сияет огнями (на самом деле затемнение вводилось даже во время советско-финской кампании, не говоря уж о Великой Отечественной), почему прекрасный, как молодой бог,

Василий Сталин — боевой командир авиаполка — щеголяет полковничьими петлицами (на самом деле он переведен в действующую армию командиром полка в январе 1943 года, когда вместо петлиц в Красной Армии уже ввели погоны), почему местонахождение центрального аппарата НКВД называют Лубянкой (на самом деле — площадь Дзержинского)? Все это лишь подчеркивает мифологичность происходящего, как в «Московской саге» или «Звезде эпохи», где реалии эпохи служили главным образом ностальгическим ретроантуражем историям любви. И не случайно, ведь «Александровский сад» как брендовая этикетка сериала — это вечный Эдемский сад, светлый островок коммунизма в тонувшей во мраке огромной стране.

«Я ведь не знала, как люди живут», — всхлипывая, оправдывалась героиня фильма Рязанова «Небеса обетованные», безбедно прожившая в услужении у партийных бонз. Алексей Пиманов, конечно, очень хорошо знает, как люди жили. Но он устал от этой правды. Да и не он один. «Мальчишки, говорить стараясь басом», важно рассуждают о том, что «Сталин — это круто, при нем нас все уважали и боялись», а сталин-ские репрес-сии придумал Солженицын за американские деньги. В Волгограде открыт музей Сталина, в Красноярске установили его бюст, а в центре Москвы, в саду Эрмитаж, создали композицию из песка (правда, недолговечную). А пока он был жив, рассказывает Пиманов, за кремлевскими стенами жили обыкновенные люди — ответработники и их обслуга вместе с семьями. Они влюблялись, женились, рожали детей, гуляли с колясками, играли в салки и прятки, ставили елку… «И мы хотели в этом фильме воссоздать эту атмосферу». «Когда так начинаешь узнавать Кремль, к нему появляется какая-то теплота… Я отношусь к Кремлю не как к месту политических разборок, для меня это — другой мир». Да и в самом деле, сколько можно о плохом?

После волны разоблачительной киносталинианы в конце прошлого века стало трудно сказать о сталинской эпохе что-то новое. Дали Сталина-тирана, изобразили обстановку всеобщего государственного страха, показали трагические фигуры «хороших» большевиков-ленинцев, обманутых «плохим» Сталиным. Развенчали героев той эпохи. Отработав тему всерьез, принялись оживлять освещение сталинской эпохи юмором. Подключились сатирики, юмористы, кавээнщики, пошла серия пародийных Сталиных (как до него был тираж пародийных Гитлеров, начатый еще Чарли Чаплином). Кто только не использовал эту тему: «Куклы» Шендеровича, телешоу «Городок» и «О.С.П.-студия», даже основателя и многолетнего трансэпохального ведущего программы «Что? Где? Когда?» Владимира Ворошилова однажды в эфире спросили с характерной сталинской интонацией: «А что думает товарищ Ворошилов?» Однако и пародирование тирании со временем себя исчерпало. Расширили круг за счет семьи — жены, дочери, сына. Семейные отношения, естественная любовь близких как-то незаметно внесли в образ тирана «человечинку». К примеру, в романе Василия Аксенова «Московская сага» товарищ Сталин предстает в метафоре жука-рогача, а в одноименном сериале — как словно на плакате, больной человек, попавший во власть похотливого мерзавца Берии. Из всех символов в телевизор попали лишь пресловутые сталинские сапоги, они же удостоившиеся крупного плана.

«Александровский сад»

Круг замкнулся, и опять пришла пора говорить об эпохе с забытой было «теплотой». Тем более что и сама жизнь зовет к каким-то новым приоритетам. Но есть ли под луной нечто поистине новое? И вот в окружающей нас действительности правят бал клоны отставных кадровиков и парторгов, которые некогда измеряли длину женских юбок и мужских причесок, борясь с нонконформизмом. Теперь они заняты тем же самым: следят за внешним видом персонала, соблюдением дресс-кода и моральным обликом офис-менеджмента. Наследники бывших лекторов общества «Знание», которые рассказывали о неизбежности победы коммунизма в масштабах Солнечной системы, теперь проводят бизнес-семинары и рассуждают о тим-билдинге, технологиях корпоративного строительства и тому подобном. Всем понятно, что это бессмысленный набор англоязычных варваризмов, но приглашенный бизнес-коучер сегодня такая же всеобщая необходимость, как некогда — райкомовский агитатор на посевной. Вероятно, человечество на всех стадиях своего развития испытывает нужду в неком шаманизме, привносящем в жизнь иллюзию Порядка — неясного в очертаниях, но желанного, который хорош именно как иллюзия. На деле же этот Порядок материализуется почему-то в неожиданных и малоприятных формах.

Эдемский Александровский сад, где «не знают, как люди живут», — обиталище «новых людей». Это следует понимать буквально. Сценаристы А. Пиманов и Б.Яновский ловко обошли судьбу кремлевской прислуги и охранников накануне начала действия фильма. А предыстория такова. В 1935 году было начато так называемое «Кремлевское дело», по которому привлекли около сотни человек из обслуживающего персонала Кремля (в основном женщин) за бытовые сплетни, которым придали окраску антисоветских разговоров.

В итоге обслуга и охрана практически полностью сменились, все кремлевские службы были нашпигованы агентурой НКВД (который в то время возглавлял Ягода), а правительственную охрану сосредоточил в своих руках любимец Сталина Карл Паукер. Весной 1937 года Паукер написал донос на Ягоду как на расхитителя казенных средств и растратчика, в результате того арестовали и заставили признаться в шпионаже и подготовке государственного переворота, вследствие чего самого Паукера и его людей тоже пустили в распыл как «ягодинское охвостье». Ежов сменил состав правительственной охраны, но уже через несколько месяцев ежовские выдвиженцы тоже были ликвидированы. Таким образом, в 1938 году советских вождей охраняли и обслуживали главным образом действительно новые люди, не знавшие традиций, ничем не связанные с предшественниками и вообще попавшие в Кремль, что называется, со стороны. Прежняя система рекомендаций и протекций оказалась уничтоженной вместе с прежним руководством правительственных служб. Посему новое поколение начало жизнь за красной зубчатой стеной с чистого листа, заново создавая свой кремлевский мир.

Но все это остается за рамками кадра, и даже намеков на эти события в сериале нет; в одной из предпремьерных публикаций от имени создателей «Александровского сада» сообщалось, что эта тема («репрессий и застенков») намеренно опущена.

Зато есть совсем «новые» Алексей и Таня, прекрасные, как идеальные рабочий и колхозница. Однако это сравнение с творением великого скульптора хромает; режиссерам плохо дается выстраивание мизансцен, а актеры не вполне ловко чувствуют себя в кадре: они вынуждены произносить неуклюжий графоманский текст и оттого больше напоминают гипсовые фигуры пионеров с горнами и девушек с веслами. В центре повествования — плакатно улыбающийся капитан Алексей Казарин (Дмитрий Жулин). Он очень целен и ясен; он чистый, светлый, настоящий Человек, напоминающий героев книги Пелевина «Омон Ра». Его жизненный девиз — «так надо», и свою малопочтенную функцию топтуна — личного охранника Светланы Сталиной — он сумел романтизировать, успешно приспособившись к обстоятельствам. (Тут, наверное, уместно вспомнить, что в финансировании постановки принимала участие Федеральная служба охраны Кремля. «Они знают, что мы не подонки», — сказал А. Пиманов). Лешкина полудетская страсть к тайнам и поискам сокровищ реализовалась в профессии сыщика. Но в изобильной галерее сериальных героев-сыщиков Казарин стоит особняком. В «ментах» или сотрудниках «убойного отдела» многовато всяческой бытовой приземленности. А Казарин — это скорее Штирлиц без страха и упрека, которого не ведавший правды партайгеноссе назвал «человеком из кремня и стали». Змию-искусителю нечего делать рядом с Казариным и его любимой Таней; земные соблазны им чужды. Только в одиннадцатой серии собрались было они в ресторан, но судьба (в лице «органов») уберегла их от искушения — капитана призвали на очередной подвиг. Так что из Эдемского сада им не выйти, на грешную землю не спуститься. В связи с этим можно вспомнить, что Василий Аксенов в «Московской саге», конечно, любуется барским бытом семейства Градовых на «острове Серебряный бор», этой несбыточной мечтой люмпена-совка, умиляется жертвенной преданности домработницы Агаши, но он же демонстрирует и холодное отчуждение простого люда, безразличного к горестям и радостям упоенных своей избранностью «бар», будь они известные врачи или любимые артисты. Достаточно вспомнить эпизод, где один из романтически влюбленных героев всматривается в лимузин, на заднем сиденье которого едет, возможно, красавица артистка, и вслед кто-то бросает равнодушно-презрительную реплику: «Серову е-ть везут». До «Александровского сада» ничего такого из-за кремлевских стен не доносится. «Вертикаль» взмыла слишком высоко, в заоблачные выси — кричи не докричишься.

Справедливости ради надо сказать, что и сенсационная правда жизни, на которой специализируется автор «Кремля, 9», нашла свое место в сюжете — известный большевистский деятель Яков Свердлов, к примеру, оказывается банальным грабителем, собравшим коллекцию бриллиантов, которую хранил под полом. А если иметь в виду, что Леша Казарин, как в финале выясняется, сын эмигрантки и потомственный дворянин, то традиционный социальный полярный расклад «красных» и «белых» (в пользу то одних, то других, в зависимости от конъюнктуры) политкорректно микшируется, уступая место раскладу чисто мелодраматическому — между благородными героями и черными злодеями вроде цыганского Барона или антиквара-оборотня Варфоломеева. Кроме бриллиантов, делить больше нечего.

…Что же касается заглавного героя, а именно Александровского сада, то, по-видимому, он был заложен еще при Иване Грозном, в XVII веке строили кремлевские сады Назар Иванов, Иван Телятевский и Тит Андреев, а Никита Родионов «ударил челом», то есть преподнес царю Михаилу в его сады яблони и груши. С особой заботливостью обустраивал сады царь Федор Алексеевич, росли при нем виноград и арбузы, а после него там появились и «ранжерейные палаты». Но в дивных тех садах, засаженных плодовыми деревьями и диковинными травами, мира не было, и сами садовники ссорились между собой, писали царям челобитные, доказывая каждый свою особую компетентность и требуя изгнания конкурентов. А когда царь Петр покинул Кремль, все стало приходить в запустение, и старые сады выгорели при пожаре 1737 года. Потом их пытались восстановить, и они опять горели в пожаре 1812 года. Посетив после победы над Наполеоном Москву, Александр I Благословенный распорядился в числе прочего восстановить и сад, принявший примерно тот облик, какой мы знаем теперь, и имя в честь императора.

Новый урон нанесла ему Октябрьская революция, но сад опять восстановили. Сегодня верхний и средний сады открыты посетителям, а вот нижний закрыт, и что там происходит, знают только садовники да охрана…

И последнее. «Биограф» кремлевских садов историк Иван Забелин писал о необходимости «микроскопа исторического», чтобы не превращать историю в «сборную биографию неугомонных лиц», «громадных, но жалких дел» чингисханов и тамерланов, а изучать то, «как жил, каков был человек в ту или другую эпоху», — то, что Забелин в своем XIX веке называл, между прочим, «гражданским обществом».

«Александровский сад». Авторы сценария Алексей Пиманов, Борис Яновский. Режиссеры Олег Рясков, Алексей Пиманов. Оператор Александр Сурков. Композитор Андрей Писклов. В ролях: Дмитрий Жулин, Ксения Кузнецова, Евгений Меньшов, Николай Чиндяйкин, Валерий Жаков и другие. «Пиманов и партнеры» при участии Федеральной службы охраны РФ. Россия. 2005.