Своими впечатлениями от проходящего в эти дни Берлинского международного кинофестиваля делится Нина Цыркун.

Председатель жюри 63-го Берлинского кинофестиваля Вонг Карвай призвал своих коллег оценивать фильмы только исходя из того, что в них хорошего, не обращая внимание на недостатки, а также заметил, что теперь нет национального кино, а есть кино хорошее и не очень. Тем не менее, в России всегда очень трепетно относятся к тому, приняты ли наши фильмы в программу того или иного международного фестиваля или нас недооценили. На этот раз, как известно, оценили: в «Форуме» показывают социальную драму Светланы Басковой «За Маркса...», а в основной конкурс включили картину Бориса Хлебникова «Долгая счастливая жизнь». В многочисленных интервью, которые дал по этому поводу виновник торжества, он почти всегда упоминал, что импульсом к этой работе стал вестерн Фреда Циннемана «Ровно в полдень» 1952 года. На мой взгляд, напрасно он это сделал. Вряд ли кто-нибудь заметил бы аналогию, а теперь уж сравнения неизбежны. Однако изначально Циннеман и Хлебников в неравном положении. Потому что трудно сравнивать крепко стоящего на ногах коня классического вестерна, опирающегося на долгие традиции, и трепетную лань нашего едва зарождающегося социального кино, от своих традиций отказавшегося и только нащупывающего новый путь.

«Ровно в полдень»

У Циннемана Хлебникова привлекла тема, отвечающая всей его трилогии (первые два фильма – «Свободное плавание» и «Сумасшедшая помощь») – неизбежность выбора. Именно это и роднит американского шерифа и российского фермера, хотя одна история произошла в конце 19-го века, а другая в наши дни. Изначально Хлебников тоже собирался поставить вестерн, жанровое кино, и фабула вместе с драматургом Александром Родионовым придумалась легко, в духе анекдота. А как поездили они по России, понагляделись на фермерскую жизнь, так первоначальная «анекдотичноть» рассеялась как дым. Впрочем, Родионов на пресс-конференции в Москве сказал, что в его глазах получившаяся у них в итоге история не трагична, «это, скорее, комедия». Но если уж комедия, то очень черная. Как говорит Хлебников, о наивных, чудаковатых и хороших людях, которые занимаются безнадежным делом.

«Долгая счастливая жизнь»

Если говорить о жанре или, точнее, о стилистике «Долгой... жизни», я бы обозначила ее как «новый журнализм». Довольно отстраненное, «фактографическое» повествование, не задерживающееся на особенностях характеров и прочей лирике, адекватно сочетается с документалистской манерой оператора-постановщика Павла Костомарова, именно за это качество приглашенного Хлебниковым в партнеры. История о том, как фермер Саша (Александр Яценко), чувствуя себя в ответе за тех, кого приручил, отказался по-легкому выйти из дела, получить компенсацию и уехать из бесперспективных краев в город с любимой девушкой (Анна Котова), чтобы зажить той самой долгой счастливой жизнью, и чем все это закончилось, вполне могла бы появиться на страницах сегодняшней российской газеты. А на месте фермера мог бы оказаться любой другой энтузиаст, который, как герой вестерна (Кэри Грант у Циннемана), готов дорого продать свое право на независимость, право на выбор и в одиночку идти до конца.

Программная дирекция фестиваля очень удачно встроила фильм Хлебникова в просмотровый график, показав его между социальной драмой Гаса Ван Сента «Земля обетованная» с Мэттом Деймоном и «тевтонским вестерном» Томаса Арслана «Золото» с Ниной Хосс. С одной стороны – злободневный сюжет об алчности капитала, ради извлечения прибыли ставящего под угрозу здоровье и жизнь людей. С другой – старая история о том, как группа немецких переселенцев ради призрачной мечты о золотом дне предпринимает безнадежный и гибельный путь за две с половиной тысячи километров из Канады к Доусону. Этот контекст придает фильму Хлебникова особую объемность.

«Земля обетованная»

И в заключение нельзя не сказать об одном из главных событий Берлинале – фильме Ульриха Зайдля «Рай: надежда», которым он тоже завершает свою трилогию. Как и следовало ожидать, за безлюбой любовью и сомнительной верой последовала безнадежная надежда. 13-летнюю Мелли (Мелани Ленц), знакомую нам по предыдущим картинам «Рая», мамаша, отправившаяся за любовью к аборигенам Кении, и тетка, занятая фанатичным молением, отправили в летний альпийский лагерь сбрасывать избыточный вес, который саму девочку, как и ее новых друзей, вовсе не беспокоит. Зато под влиянием старшей подруги у Мелли возникает острая потребность влюбиться, а тут и предмет находится – доктор лет пятидесяти (Йозеф Лоренц), с которым разыгрывается лолитический сюжет. Не будь у Зайдля другой задачи, фильм этот стоило бы назвать иначе – «Нежность» – настолько тонко и тактично показал режиссер переливы чувств и сложности отношений этой странной пары, которой, как и протагонистам первых двух «райских» картин, не суждено осуществить мечту.

«Рай: надежда»