Пересчет утопленников. «Пересчет», режиссер Джей Роуч
«Пересчет» (Recount)
 |
Автор сценария Дэнни Стронг
Режиссер Джей Роуч
Оператор Джим Дено
Художник Патти Подеста
Композитор Дейв Грyзин
В ролях: Кевин Спейси, Боб Балабан, Джон Хёрт,
Том Уилкинсон, Лора Дерн
Everyman Pictures, HBO Films, Mirage Entertainment,
Spring Creek Productions, Trigger Street Productions
США
2008
Главный американский канал по производству телесериалов HBO выпустил двухчасовой телефильм «Пересчет» (Recount), посвященный пересчету голосов в штате Флорида во время президентских выборов 2000 года. Разрыв в голосах, поданных за Буша и Гора, во Флориде, штате, на тот момент решавшем исход избирательной кампании, оказался минимальным. В дальнейшем на разрешение щекотливой ситуации потребовались 36 дней и специальное решение Верховного суда США. Считается, что Буш выиграл по голосам выборщиков (electoral vote), хотя больше голосов избирателей (popular vote) набрал Гор. Позднее всю серьезность этого политического скандала, впрочем, заслонили трагические события 11 сентября 2001 года, однако тем интереснее было вернуться к этой истории накануне грядущих американских выборов.
Как и положено продукту компании HBO, «Пересчет» — тщательная реконструкция с эффектной драматургией, неотступно держащая зрителя в напряжении, несмотря на заранее известный финал. Хотя фильм и не лишен нюансировки в изображении политических противников, он, однако, не оставляет сомнений в ангажированности авторов в пользу демократов и избирательного штаба Альберта Гора. С самого начала проведено четкое разделение на «наших» и «ненаших». Бывший госсекретарь Уоррен Кристофер (Джон Хёрт) на первом же совещании штаба Гора изъявляет твердое намерение бороться исключительно легальными методами. Произнеся знаменательную тираду: «Мир смотрит на нас. Теоретически мы — последняя великая демократия. Если мы не можем решить это методами, достойными того поста, за который мы боремся, какие надежды мы подаем странам, стремящимся разделять наши ценности?» В это время в лагере Буша-младшего Джеймс Бейкер (Том Уилкинсон) квалифицирует происходящее как «уличную драку за президентство — и ничего политического». С поправками на специфическое устройство американской избирательной машины фильм в любом случае представляет, несомненно, практический интерес как пособие по поствыборным технологиям.
Показательна эволюция, претерпеваемая командой демократов. В начале фильма республиканцы саркастически замечают, что Гор хотел бы пересчета не всех голосов, но только тех, что поданы за него. Однако главный герой фильма советник Гора Рон Клейн (Кевин Спейси), признавая, что не питает иллюзий насчет своего патрона, постепенно приходит к максиме, что «каждый голос каждого избирателя заслуживает того, чтобы быть подсчитанным». Посыл фильма — настойчивое желание, невзирая на последствия, докопаться до истины: кто же все-таки выиграл. Вроде бы само это требование отсылает к базовым принципам «демократического включения». Но подобный максимализм изначально оказывается ограничен. Пересчет проводится не во всем штате, а только в двух графствах и по разным стандартам.
По ходу действия обнаруживаются побочные сюжеты, связанные с нарушениями в ходе избирательного процесса. Существуют, например, сфальсифицированные избирательные стоп-листы, позволяющие не допускать к «избирательным урнам» граждан, чья фамилия сходна по звучанию с фамилиями осужденных за те или иные правонарушения и, соответственно, пораженных в избирательных правах. Подобная практика позволила отстранить от участия в выборах до двадцати тысяч полноправных избирателей, половина из которых — афроамериканцы. Кевин Спейси делает драматическое лицо, но интрига не получает развития: тут бы как следует подсчитать поданные голоса, уж не до голосов отчужденных.
Специфика американской машинерии для голосования (машинерии в буквальном, механическом смысле), подробно показанной в фильме, привела к появлению большого количества испорченных бюллетеней. Избиратель часто или «недоголосовывал» (undervote), то есть машина не засчитала не до конца пробитый бюллетень, сочтя его пустым, или же, наоборот, «переголосовывал» (overvote): от чрезмерного гражданского рвения он мог одновременно пробить бюллетень и поставить пресловутую галочку или же пробить за несколько кандидатов сразу. Избирательный бюллетень здесь похож на старомодную перфокарту. Машинная перфокарта должна служить точной репрезентацией избирателя. Демократическая процедура встраивается в уже давно проблематизированную систему отношений человека и машины. Избирательное намерение может быть выражено только в предлагаемой системой форме. Но сама эта форма, эта символическая система кастрирует избирательное намерение. Оно неизбежно искажается, проходя через систему коммуникации. Введение инстанции пересчета голосов исходит из понимания голосования как некоего решения. Предполагается, что избиратель действует в соответствии со своими предпочтениями, которые являются предметом изучения предвыборной социологии. Но возникает закономерный вопрос: зачем нужны выборы, если преференции уже заранее измерены и подсчитаны? Выборы в таком случае превращаются во всего лишь формальную легитимацию. В 2001-м проблематизация результатов голосования началась, когда выяснилось, что они разительно не совпадают с результатами экзит-поллов. Главный герой фильма, Клейн, в свое время вылетевший из администрации Гора, как раз работает в крупном агентстве, проводящем экзит-поллы.
Возникают точки расхождения между реальным голосом, его репрезентацией и фундирующим этот голос намерением. Что определяет процедура пересчета — намерение избирателя или же реальный голос? «Иметь предпочтения» — совсем не то же самое, что «голосовать «за» или «отдать голос». Если предпочтение отдается именно предпочтению, то избиратель может «ошибиться», отдав «не тот» голос. Стремление дойти до некоторого атомарного состояния голоса, до «протокольного голоса», который либо не попадает в машинную систему, либо затерялся внутри нее, указывает на неразличимость собственного политического действия и просто преференции. Исключается момент выбора. Голоса оказываются затерянными внутри избирателя точно так же, как и внутри самой избирательной машины. И пересчет должен их отыскать — высказаться за не сумевшего высказаться избирателя.
Избирательный инструмент далек от прецизионности. Сколько ни запускай машинный пересчет, результаты всякий раз другие. Против машин могут выступить люди, способные выработать интерпретацию недостаточно четко проявленного избирательного намерения. Но прения в избирательных комиссиях при ручном пересчете дают республиканцам и подыгрывающей им секретарю штата Флорида Кэтрин Хэррис (Лора Дерн, лучшая актерская работа в фильме) возможность бесконечно затягивать процесс, срывая жесткие дедлайны. В то же время требования демократов становятся все более гипертрофированно «демократическими»: «Право на участие в демократическом процессе важнее, чем способность гражданина следовать инструкциям».
В систему изначально заложена погрешность — невозможность подсчитать все голоса до единого. В дополнение к тому, что показано в фильме, можно вспомнить следующий казус. Подсчеты, проведенные по заказу американских медиа после вступления Джорджа Буша в должность, четыре раза присуждали победу Бушу и пять — Гору. При этом утверждается, что при системе подсчета, предлагавшейся командой Буша, победил бы Гор и, наоборот, стандарт, предложенный командой Гора, позволил бы засчитать победу Бушу. В ответ на вопрос героя Кевина Спейси, кто же на самом деле выиграл эти выборы, можно сказать, что победа в выборах — не результат, казалось бы, простого механического суммирования голосов, но плод политического компромисса. В последнем сыграли свою роль и упорство Буша, и беспринципная ловкость его избирательной команды, и уступчивость слишком быстро сдавшегося Гора. Рон Клейн требует исполнения (мертвой) буквы закона, буквальное следование которому оказывается невозможным. Вывод, к которому, несмотря на весь политический максимализм и идеализм, подводит «Пересчет», заключается в том, что гипердемократическое требование учитывать голос каждого избирателя — для системы недостижимая зона реального, пороговое значение, за которым, как представляется истеблишменту, в социуме могут начаться хаос и дестабилизация. Или «непоправимый ущерб», как это формулируется в решении Верховного суда США, поставившего точку в этой истории.
То есть «непоправимый ущерб» наносится самой поправкой, пересчетом как стремлением исправить ситуацию, привести ее к более верифицированному состоянию. Дело даже не в том, что «пересчет с точностью до одного» способен отменить условный консенсус элит (Буш — Гор), а в том, что он еще и отменяет сам момент политического «решения». Противоречие в том, что пересчет не выходит к сфере подлинности, где произошло голосование, а как раз экстериоризирует ее, представляет ее в качестве чего-то совершенно внешнего для общества, того «другого места», «другой сцены», где осуществляются его решения — как будто уже помимо общества и против него. Последние планы фильма: сданные в архив, вытесненные в политическое и историческое бессознательное коробки с теперь уже никому не нужными бюллетенями выглядят мрачно и угрожающе.
