Джоэл Коэн, Этан Коэн: «С Джоном Фордом у нас нет ничего общего»

Коул Хэддон. Какие трудности возникали у вас во время съемок «Железной хватки»? Роджер Дикинс, ваш оператор, как-то сказал, что сложнее всего было уложиться в график, как в сериале Декстер.

«Железная хватка»

Джоэл Коэн. Это правда. Ведь съемки были в основном натурные, и снимали мы в довольно трудных условиях. Погода часто подводила, поэтому мы старались работать максимально эффективно, чтобы не отставать от графика. Например, пытались снимать как можно больше сцен с первого дубля, хотя привыкли работать иначе. Кроме того, много сложностей вызвала работа с лошадьми и другие аспекты, связанные со спецификой картины. Поэтому закончить фильм за такой короткий срок было, конечно, очень сложно.

Коул Хэддон. Съемки всех этих пресловутых пейзажей «в духе классического вестерна» не стали для вас дополнительной проблемой?

Этан Коэн. На самом деле, в этом плане мы отступили от оригинала — ландшафт тут как раз полная фальшивка. Снимали мы вовсе не в Арканзасе, где происходит действие романа. Но мы подумали, что люди все равно примут фильм за вестерн, захотят увидеть что-то привычное, жанровое, иконическое, и тут мы решили не портить никому впечатления: людям же нравятся вестерны.

Джоэл Коэн. Снимай мы в Арканзасе, все визуальное решение картины было бы совершенно иным. На самом деле, мы принимали во внимание разные факторы, у нас было много соображений насчет того, где и почему стоит снимать, как интерпретировать тот или иной пейзаж. Постфактум уже невозможно разобраться в причинах наших решений, но так или иначе они были. Это касается и практических моментов, и общего замысла картины.

Коул Хэддон. Вы попробовали себя уже во многих жанрах: социальная комедия, нуар, детектив. Чем привлек вас вестерн? Хотели ли вы использовать какие-то классические жанровые схемы или, наоборот, сломать их?

Этан Коэн. Вообще-то о жанровой специфике мы думали меньше, чем вам могло показаться. Прежде всего нас заинтересовала сама книга, история, рассказанная Чарлзом Портисом. Бесспорно, формально это вестерн: крутые парни на лошадях, с шестизарядными револьверами, и прочая жанровая атрибутика. Но все это подано не в духе приключенческих романов Зейна Грея. По настроению и атмосфере это не совсем вестерн. И, снимая картину, мы думали именно о романе Портиса, не стремились снимать вестерн как таковой, поэтому и не следовали всем законам жанра.

Джоэл Коэн. Например, мы не думали: «Давай непременно сделаем его широкоформатным, в духе фильмов Серджо Леоне».

Этан Коэн. Да, у Леоне вестерн превращается в какую-то причудливую оперу. А у нас уж точно не опера. И не трагическая история в духе Джона Форда. Это просто совсем другой тип чувствительности.

Джоэл Коэн. Если уж говорить о жанрах, мы воспринимали историю скорее как вариацию на тему «Алисы в Стране чудес». Героиня пересекает реку и падает в некий другой, причудливый мир, полный странных персонажей и событий. И чем дальше она идет, тем все становится «страньше и страньше», появляется налет сказочности, тревоги, как, скажем, в «Ночи охотника» Чарлза Лоутона, а пейзажи наполняются какой-то скрытой поэтичностью. Так что с Фордом у нас нет ничего общего.

Коул Хэддон. Можно ли сказать, что в целом «Железная хватка» ближе к черной комедии, чем к вестерну? И, кстати, как актеры справлялись со сложными стилизованными диалогами, написанными вами?

Джоэл Коэн. Черная комедия? Конечно, роман Портиса насыщен юмором. Это, в частности, и привлекло нас в книге и укрепило в решении ее экранизировать. Для нас было важно сохранить весь этот потрясающий авторский юмор и вплести его в фильм.

Этан Коэн. Диалоги, с их формальной строгостью и цветистостью, тоже взяты из книги. Наверное, для актеров они представляли некоторую трудность. Джефф Бриджес это отметил, но ему понравилось, что речь звучит как-то иноязычно, что в ней так мало сокращенных слов и отрывочных фраз. Для нас это не было проблемой. Мы просто заимствовали диалоги из романа. Не знаю, всем ли актерам они пришлись по душе.

Джоэл Коэн. Когда мы впервые увидели пробные кадры, в которых Хейли Стейнфилд произносит реплики из фильма, мы поняли, что ее-то мы и искали. 99,9 процентов всех претенденток (а их были сотни) на роль четырнадцатилетней героини не смогли заговорить на этом языке так, как нам было нужно. Поэтому большинство отсеивалось как раз на этапе речевых проб. С Хейли же все было иначе. С самого начала было ясно, что ей абсолютно комфортно так разговаривать. Этот особый язык в фильме, как многие отметили, не совсем наш привычный английский. Поэтому для актеров способность овладеть им была основным требованием, от этого зависела вся роль. И у Хейли это получилось с ходу и очень естественно.

Коул Хэддон. Хотелось бы поговорить о вашем подходе к работе. Вы взялись за адаптацию одной из своих любимых книг, которая до вас уже была экранизирована в 1969 году Генри Хэтэуэем, причем весьма успешно, — у фильма, бесспорно, до сих пор есть преданные поклонники. Расскажите, как вы разрабатывали характеры персонажей, и вообще, проводили ли вы какую-то исследовательскую работу, чтобы вновь оживить знакомых героев?

Джоэл Коэн. Все «исследования» мы доверили самому Портису. Роман, безусловно, глубоко продуман во всех аспектах: от исторических событий, культуры и атмосферы до языковых особенностей и специфики оружия того времени. Для автора это было очень важно, ведь он хотел воссоздать эпоху в мельчайших деталях. И мы, честно говоря, были рады, что он освободил нас от лишней работы, нам показалось, что в романе есть все, что нужно.

Коул Хэддон. Пейзаж мы вкратце обсудили, но мне все же интересно, влияет ли напрямую визуальная сторона фильма на драматургию. И вносите ли вы в связи с этим какие-то изменения в сценарий?

Джоэл Коэн. Все зависит от конкретной ситуации. Пожалуй, иногда влияет. Но все же это всегда связано с теми или иными обстоятельствами. Бывает, место съемок действительно определяет характер сцены, и во время ее написания постоянно думаешь о том, как все будет выглядеть, продумываешь разные варианты. Иногда же просто пишешь сцену, надеясь на то, что оператор сам разберется, как правильно ее снять. На самом деле, тут может быть много вариантов.

Коул Хэддон. Было ли что-то в первой экранизации, что вас искренне восхитило, чему вы хотели бы отдать дань уважения в своей картине?

Этан Коэн. Это не для нас. Но и полностью отвергать созданное до нас мы не собирались. Мы смотрели фильм, когда он только вышел, но мы тогда были еще детьми. С тех пор мы его не пересматривали и помним его очень смутно.

Коул Хэддон. Но вы все же воспроизвели легендарную сцену, в которой Рустер Когбёрн скачет во весь опор на лошади, закусив поводья и при этом отстреливаясь от врагов. Думали ли вы изменить характер этой сцены или вообще исключить ее?

Джоэл Коэн. Нет, эту сцену мы изначально хотели сохранить. Это своего рода апогей действия всего фильма. Мы продумали сцену и с технической точки зрения, но снимать ее было очень трудно. Чтобы выполнять такие трюки, нужно иметь превосходную подготовку. Даже если вы первоклассный наездник, в такой ситуации важно, чтобы и местность была проверенная, и лошадь надежная, и все прочее. Создать такие условия совсем не просто, и я не думаю, что в первом фильме сцену снимали так реалистично. По-моему, там она все же выглядит иначе, а у нас Джеффу пришлось выполнить действительно сложнейший трюк. Кроме того, сама съемка в такой ситуации невероятно сложна, и в некоторых случаях наш оператор Роджер Дикинс был вынужден снимать в очень неудобных положениях или искать место, где можно было бы разместить камеру, чтобы добиться нужного результата. Мы рисковали разбить все камеры, так что задача и правда была не из легких, на съемки батальных сцен мы тратили по нескольку дней.

Этан Коэн. Не могу сказать, что мы рассматривали или продумывали сцены в контексте сравнения с оригинальной версией «Железной хватки». Мы, вообще, мало о ней задумывались. Поэтому мы, конечно, не старались намеренно изменить сцены, чтобы подчеркнуть отличие нашего фильма от оригинала. Правда, не знаю, что об этом думают наши актеры. Джоэл Коэн. На самом деле, кое-что, мне кажется, мы все же изменили в сцене, где Рустер палит из ружья. Я, честно, не помню, было ли ружье у героя в первом фильме. И даже в книге…

Коул Хэддон. Все же иногда просто невозможно удержаться, чтобы не начать выискивать в каждой сцене ваших фильмов какие-то скрытые смыслы. Можно ли считать падение Мэтти в яму со змеями своеобразным наказанием за убийство человека?

«Железная хватка»

Джоэл Коэн. Такой смысл в эту сцену мы, конечно, не вкладывали. Ранее нас уже часто спрашивали о работе в жанре вестерна и прочем. И мы уже несколько раз в разных контекстах упоминали о том, чем особенно поразила нас книга Портиса сама по себе. Мы увидели в ней не столько вестерн, сколько историю, жанр и настроение, которое ближе к молодежному приключенческому роману или чему-то в этом роде. Зачастую в таких историях нас интересуют именно сюжетные механизмы. Здесь можно вспомнить знаменитые «Опасные похождения Полины» 1914 года, где в определенный момент действие начинает ускоряться и одно событие немедленно влечет за собой другое, за ним — следующее, и так далее, все это развивается невероятно быстро. В том же ритме, как нам показалось, и выдержан финал романа. Перестрелка в поле — Чейни нападает на Мэтти — она стреляет в негодяя — ее отбрасывает в сторону, она падает в яму со змеями — затем они уже с Когбёрном скачут за помощью. Пожалуй, именно так ритмически мы и выстраивали эту последовательность событий.

Коул Хэддон. Значит, не стоит рассматривать «Железную хватку» как нравоучительную повесть?

Джоэл Коэн. Разумеется, и в романе, и в фильме этот мотив присутствует, но сцену с падением в яму со змеями я бы не стал рассматривать так прямолинейно. Вообще, не думаю, что весь смысл этой истории сводится к морализаторству.

www.film.com

Перевод с английского Елены Паисовой