Кинопоказ: перезагрузка. Часть 1. Кинотеатр. Российским фильмам — отказать

В апреле этого года Министерство культуры вместе с Киносоюзом и Киноальянсом провели в Воскресенском под Москвой двухдневную конференцию в виде деловой игры, в которой обсуждались самые острые проблемы, связанные с системной модернизацией кинопоказа на трех основных видах носителей: кинотеатры, телевидение и Интернет.

В конференции, кроме выступивших на финальных «круглых столах», приняли участие: кинорежиссеры Андрей Звягинцев, Александр Котт, Сергей Лобан; продюсеры Александр Акопов, Вячеслав Муругов, Александр Кушаев, Игорь Толстунов, Евгений Гиндилис, Анна Крутова, Сабина Еремеева, Александр Герасимов, Максим Кузьмин, Матвей Ромодановский; аналитики киноиндустрии Ксения Леонтьева, Виктор Матизен, Сергей Бондарев и другие эксперты, а также директор Департамента государственной поддержки кинематографии Министерства культуры Вячеслав Тельнов.

Итоги конференции были подведены на трех публикуемых в этом номере «круглых столах». В этих дискуссиях выступили: режиссеры Андрей Смирнов, Валерий Тодоровский, Андрей Прошкин, Виталий Манский; продюсеры Константин Эрнст, генеральный директор Первого канала, Сергей Толстиков, исполнительный директор Фонда социальной и финансовой поддержки кинематографии, Александр Роднянский, председатель совета директоров компании A.R.Films, Сергей Сельянов, генеральный директор компании «СТВ», а также Иван Засурский, заведующий кафедрой новых медиа факультета журналистики МГУ, Даниил Дондурей, главный редактор журнала «Искусство кино», Сергей Семенов, юрист Ассоциации кино- и телепродюсеров, Юлия Демидова, заместитель директора кинотеатра «Спартак» (Воронеж).

Кинотеатр: российским фильмам — отказать

Даниил Дондурей. Проблему отсутствия зрительского внимания к отечественному кино просто — не решить. Тут трудно все: найти баланс интересов, до чего-то договориться, даже приказать, заставить или согласиться с предложениями по изменению системы кинопроката. Ведь существующая ситуация не осознается как опасная. И еще: на то, что происходит сегодня с кинозрителями, влияет множество факторов, многие из которых выходят за пределы киноиндустрии. Да и сама она состоит из четырнадцати элементов, причем только два из них — дистрибуция и кинопоказ — существуют отдельно от всех остальных. Они — единственные — по-настоящему находятся на рынке, специфическом российском рынке. Как точно сформулировала Ксения Леонтьева, аналитик «НеваФильм Research», «рынок сбыта российской кинопродукции не воспринимается, не понимается и не действует как система». Это главное.

Как бы мы ни закрывали на это глаза, ни надеялись на «светлое будущее», 12—14 процентов сборов российской продукции в прошлом году от общего бокс-офиса — это в два раза меньше, чем в 2007-м. Несмотря на то, что мы производим не меньше ста фильмов в год и половина из них даже выходит в кинотеатрах. Постепенно в нашей стране гаснет интерес к любому кино, коммерческому, жанровому, нашумевшему. В результате восемьдесят три кресла из каждых ста остаются пустыми. Это значит, что продюсерский стереотип «постройте дополнительно две тысячи залов, и все у нас будет в порядке» не работает. Не в этом дело! Залов ровно столько, сколько нужно рынку, а 250—300 залов ежегодного прироста — вполне приемлемое увеличение.

Поскольку мы уже четвертый по сборам кинорынок Европы (восьмой — в мире), Россия может считаться кинорынком мирового значения. К началу следующего года в стране будет три тысячи современных залов.

Как мне кажется, проблема в первую очередь в том, что у нас нет инстанции, которая бы отвечала за развитие отрасли в целом. Кого-то, чья голова бы реально болела по поводу будущего — процессов, тупиков, перспектив. Я не знаю государственной или корпоративной институции, которая бы занималась проектированием будущего в этой сфере, собирала достоверную информацию, анализировала сегменты рынка, ставила диагнозы. Хоты бы исследования заказывала.

У нас возникли серьезные проблемы с объемами и качеством публики, структурой репертуара, сбоями, связанными с тем, что интерес к кинотеатру как типу досуга очень быстро меняется. Идут и цивилизационные сдвиги. Люди теперь иначе решают свои потребности в социализации, в объяснении и понимании жизни — не в кинотеатрах, а в других местах: в кафе, в ресторанах, в сетях. Эти изменения очевидны, существенны, но аналитически не опознаны.

Большинство населения в нашей стране телевизионные фильмы и сериалы воспринимают как обычные игровые. С помощью этого вида телепродукта происходит объяснение миллионам основных принципов нынешней жизни, передается некий социальный и психологический опыт. Мотивы ходить за этим в кинотеатры исчезают. Все участники кинематографа как отрасли привыкли к тому, что кинотеатральную индустрию снабжают в основном американцы. И, действительно, в этом году из миллиарда трехсот миллионов долларов кассовых театральных сборов фильмы Голливуда заработают в российском прокате больше миллиарда. Вы знаете, что знаменитая льгота кинотеатрам 1997 года по НДС, предоставленная на определенный срок ради строительства новых залов и сохранения значимой доли российского кино, в сознании показчиков давно не воспринимается как временная. Этих мотиваций уже нет, а эта льгота превратилась в норму, ведь «все вокруг колхозное, все вокруг мое». Договаривались на пять лет, прошло пятнадцать. Почему мой бедный журнал должен платить 18 процентов НДС, а показчики американских блокбастеров — нет? В цене билета мы уже дошли до ценового предела, к концу этого года она неуклонно приблизится к восьми долларам и опередит среднюю цену кинобилета в США.

Кто призван отвечать, переживать или хотя бы думать об интенсивно уменьшающейся, скукоживающейся аудитории кинотеатров? Бакур Бакурадзе красиво обозначил ситуацию на нашей конференции: «Российская аудитория слепнет». Здесь точно нет философии общего дела. Чиновники, социологи, кинематографисты не собираются для того, чтобы выработать определенные программы совместных действий. От политической власти

такого заказа пока тоже нет. Есть какие-то имитационные жесты, связанные с потенциальными запретами, но заметного желания профессионалов вернуть интерес зрителей к российскому кино — не видно. Невозможно достигнуть улучшения ситуации и с помощью дополнительных инвестиций в производство. По своей природе это невероятно многофакторный процесс, здесь и теперь 7 касающийся всего и вся, в том числе и того, что телеканалы не ставят, к примеру, в прайм-тайм передачи о кино.

Константин Эрнст. Телевизионные каналы не хотят ставить театральное кино уже ни русское, ни американское, потому что оно никакую аудиторию у экранов не собирает. Такая вот трагическая история получилась.

Д.Дондурей. Да, но к ней мы все имеем прямое отношение. Это наша общая «трагическая история».

Александр Роднянский. Вопрос, вернее, уточнение: для сегодняшнего российского кинематографа зрителям нужно зрение или можно оставаться слепым?

К.Эрнст. Достаточно обоняния. (Хохот.)

Д.Дондурей. Я думаю, через несколько лет и обоняние откажет, атрофируется. Эта проблема действительно многофакторная. У нас в школах никто никогда ни в каком контексте не говорит про кино, в Министерстве образования не возникает даже идеи художественного образования. А стране нужны сложные люди, их надо как-то выращивать. Телеканалы занимаются этим только по ночам. Шансов тут что-то изменить, судя по тем процессам, которые идут последние пять лет, нет. Заметьте, нет кооперации по этому поводу всех участников рынка, хотя бы в неимитационной рефлексии на эту тему. Нет штабов, которые могли бы заниматься проектированием этой профессиональной работы. Я не слышал, чтобы на эту тему кто-нибудь проектно думал. Посадил вместе инвесторов, производителей, показчиков и людей, занимающихся альтернативными рынками сбыта. Люди, которые смотрят фильмы в Интернете, даже не понимают, до какой степени активно они действуют. Это все вызовы, на которые никто не собирается искать ответ. Мне кажется, что если на этой почве не появится системный испуг, российскую национальную киноиндустрию ждет катастрофа.

У нас сформировалось общество бесстрашных. Хоть по пятьдесят миллионов долларов вкладывайте в производство одного фильма, хоть оплачивайте зрителям стоимость билетов из государственных средств. Но дальше-то что? Все эти обращения, стоны в адрес государства концептуально ничем не подкреплены. Проблема зрителя — это не только драмы киноконтента в Интернете. Они во много раз сложнее.

Юлия Денисова. Мы два дня говорим о том, что российский зритель скептически относится к отечественному кинематографу. Я не буду углубляться в детали, но по этой причине и у кинотеатров по отношению к потребителю тоже возникает недоверие. Отсюда объективно плохое театральное программирование российских фильмов.

Мотивы скепсиса: непрозрачность зрительского интереса к отечественным фильмам. Зачастую кинотеатр не понимает, какова реальная потребность реального российского зрителя в получении именно того продукта, который нам предлагают продюсеры и дистрибьюторы. Второе — обоснованное отсутствие веры в прокатный потенциал отечественных фильмов. Причины — неочевидные хиты, обманувшие надежды блокбастеры, информационный вакуум. Конечно же, дистрибьюторы и продюсеры на кинорынках стараются как можно больше рассказать нам про свои проекты, но на самом деле кинотеатрам этого недостаточно. Все давно понимают, что в трейлере собраны лучшие кадры из фильма, в конечном счете показчики начинают периодически гадать на кофейной гуще. Несмотря на то что все мы называем себя профессионалами, давно крутимся в этом бизнесе, кинотеатры действиительно очень часто не понимают, какой продукт им предоставляют дистрибьюторы. В результате этого мы получаем не самую лучшую роспись, не особо хорошие сеансы и соответственно в конце концов не адекватные возможностям фильмов сборы.

Следующий момент — неприоритетность у кинотеатров задачи продвижения авторского кино из-за монополизации рынка голливудскими студиями и дистрибьюторами заведомо коммерческих фильмов. Кинотеатрам намного веселее продвигать «Мадагаскар» (он выходит летом, но во многих кинотеатрах уже много месяцев стоят стенды, висят плакаты), нежели ближайшие российские релизы. Кинотеатры понимают: Голливуд — их основная касса, а то, что выходит в прокат через неделю, вполне возможно, ничего не соберет.

Следующий пункт скепсиса — невыгодная постановка релиза и формат росписи отечественных фильмов дистрибьюторами на даты. Это для кинотеатров тоже очень большая проблема. Предположим, фильм «Август восьмого» анонсировался на двадцать третье февраля еще год назад, но в результате за два месяца до его выхода компания ЦПШ ставит туда же «Призрачного гонщика». Это — франшиза, история с продолжением. Три-четыре года на зад кинотеатры заработали неплохие деньги на первом фильме. А вот «Август восьмого»... Да, история распиаренная, многое рассказывали, но в итоге кинотеатры отдают предпочтение американскому фильму. Мы, конечно, понимаем, что все это политика, что нехорошо, но отечественные фильмы урезаются. Мы бы могли больше собрать на фильме «Август восьмого». Проблему обсуждаем очень давно, но пока очевидных путей выхода из нее не видим.

Следующий пункт — отсутствие специального образования у буккеров в кинотеатрах, что не позволяет им взглянуть на роспись фильмов немного шире. Я не могу говорить огульно обо всех своих коллегах, но бывает... букеры приезжают на кинорынок, чуть ли не списывают друг у друга масштабы, принципы и конкретные схемы росписи. Все-таки уровень образования наших букеров оставляет желать лучшего. Отсюда их нежелание образовывать аудиторию своих кинотеатров. Понятно, что легче поставить какие-то ясные фильмы, чем вкладывать личные средства, свое время, нервы, тревоги, задействовать дополнительный потенциал кинотеатра для продвижения хороших отечественных фильмов.

Андрей Смирнов. Букеры — это неразвитость и скаредность по всей стране!

Ю.Денисова. Ну, ладно, не все! Дистрибьюторы и продюсеры на кинорынках часто делают нам шикарные презентации с вывозом и «кормлением» букеров, но всегда хочется получать как можно больше информации о фильме, смотреть его еще в черновом варианте… А нам, как профессионалам, часто не доверяют: говорят — да вы не поймете, ведь еще нет чистового звука.

Хотелось бы организовать специализированную информационную площадку — глобальный интернет-ресурс, где мы могли бы дать создателям фильмов советы в отношении проката. Мы много говорили о датах постановки фильмов на экраны и о давлении голливудского кино на отечественное.

Здесь, конечно, должна происходить некая совместная работа дистрибьюторов с кинотеатрами. Нужно больше встречаться, общаться, искать общие решения, доверять друг другу.

Хочется, чтобы были созданы какие-то образовательные программы, регулярные курсы повышения квалификации букеров и мастер-классы по репертуарному планированию, по маркетингу, по рекламе, аналитические тренинги. Проводить это можно не в формате кинорынка, потому что там все заняты исключительно своими проблемами. Возможно, стоит сделать центры в городах-миллионниках, где-нибудь в Сибири, на Урале, чтобы людям было удобнее приезжать, необязательно для этого лететь в Москву. Хотелось бы разработать и ввести стимулирующие бонусные программы для независимых кинотеатров, которые работают с авторским отечественным кино. Такие кинотеатры существуют, но их могло бы быть больше. Это необязательно денежный момент, возможно, хватило бы помощи продюсеров в организации премьер, в привозе звезд, чтобы они могли пообщаться с людьми, донести свою идею и прочее. Разработка и введение программы для кинотеатров, которые проводят образовательные показы отечественного кино или киносеминары. Мы также думали о создании синематеки, чтобы у этих кинотеатров был доступ к архиву фильмов, чтобы они могли быстро получать контент и, собственно, проводить занятия со своей аудиторией.

Подвожу итог наших дискуссий. Необходимо прежде всего: создание глобального информационного интернет-ресурса как площадки для общения между кинотеатрами, дистрибьюторами и продюсерами; создание школы букеров или курсы повышения их квалификации; разработка бонусной программы для кинотеатров, работающих с авторским отечественным кино, и, собственно, создание глобальной синематеки.

Д.Дондурей. Мы думали о том, что необходимо, не откладывая, хоть что-то делать конкретное. Конечно, государственная программа «Национальная синематека» — это создание в первую очередь брендов, которых у нас в кино сегодня практически нет. Ну Бекмамбетов, Первый канал… Нет брендов, которые бы стимулировали непродвинутого в этой сфере человека пойти в кинотеатр. Музей кино много лет не работает. Представляете, нет такого музея в стране с четвертым по финансовым сборам рынком в Европе! Никто об этом тоже не подумал. Вот Никита Сергеевич Михалков обещает разместить его в своем новом фестивальном дворце, но сделает ли он это? И согласится ли музей в очередной раз рисковать своей судьбой? Наше влиятельное профессиональное сообщество десятилетие спокойно живет без Музея кино, а потом мы откуда-то ждем новых развитых зрителей, которые будут способны смотреть интеллектуальные фильмы…

Что делать — более или менее известно. Создать синематеки хотя бы в городах-миллионниках. Надо объяснить местной власти, что кино сегодня из сферы коммерческого обслуживания, каким оно воспринималось в 60-х — столько-то химчисток, столько-то библиотек или кинозалов на десять тысяч населения, — выходит в другое пространство. Теперь оно уже может восприниматься как искусство театра — на театры-то деньги в региональных бюджетах находятся. Неприлично, чтобы в городе не было театра. Как раз в Областных думах деньги на двадцать восемь дорогущих оперных театров — есть. Но при этом в России сегодня нет даже одной синематеки. Как говорят в Одессе, никто еще «не взял это в голову».

К.Эрнст. Хочу начать с хорошего. 13 апреля я сидел с архитекторами, которые проектируют строительство «Медиасити» для Первого канала. У них было задание разработать часть площадей для медиамузея. Первый канал готов профинансировать его в форме современного интерактивного Музея кино и телевидения, предоставить площади в центре, на территории завода «Серп и молот», не прося помощи у государства. Мы будем обсуждать этот проект и с кинематографистами, и с Музеем кино.

Я против мнения, что нужно пасти народы, перевоспитывать людей, втолковывать им, что воровать — нехорошо. Так же надо относиться и к букерам, не надо их убеждать: «Любите российское кино, что же вы продались американцам?» Люди занимаются конкретным бизнесом. То, что он в сфере культуры, не имеет значения — профессионалы деньги делают. Нельзя предъ являть им претензии и накладывать на них какие-то моральные обязатель ства. Они хотят извлечь из этого максимум доходов. Нужно только, чтобы государство жестко регулировало эту ситуацию.

Время деления кинотеатральных сборов 50 на 50 прошло. Пора пересмо треть разделение прибыли в соответствии с мировыми стандартами. Многие их тех, кто занимаются прокатом, подворовывают деньги, потому что никакой отчетности не существует. Итак, следует законодательно изменить процент, который получают производители фильмов, — раз. Два — принять наконец единый билет и единую кассовую систему. До сих пор это настоящий Клондайк. Никакого НДС, никакой отчетности — феноменальная вещь. Платишь деньги, а тебе дают филькину грамоту. Мало того что нельзя понять, как фильм продается, — даже финансовым органам не удается узнать, сколь ко заработали кинотеатры, сколько собрали наличных денег. Таких зон в российской экономике осталось — раз-два и обчелся. Настоящее Эльдорадо.

Почему предложение о едином билете было блестяще провалено в Думе во всех трех чтениях? Потому что приходили умелые посредники с чемодана ми, им по фигу — сколько надо дать. Если у тебя есть миллиард триста миллионов долларов налика, как будет в этом году, — нефтяная отрасль в таких же пределах может лоббировать свои законы. И то их сильно прижали. Они за это платят огромные налоги. А кинопрокат у нас их толком не платит. Это огромная неконтролируемая зона. Народные избранники — сребролюбивые люди, им заносят и на первое чтение, и на второе, и на третье. Я на одном заседании в Белых Столбах сидел с тогдашним председателем Комитета по культуре и спросил: «У нас нет номера единого билета?» Он мне говорит: «Как это нет? Что вы мне говорите?» Все мы в России воспитаны Салтыковом-Щедриным, строгость законов российских смиряется… но давайте мы их-то — эти законы — хотя бы примем! Если они не приняты, пенять не на кого.

При малахольном российском кино невысокого класса, при большом количестве хороших фильмов, которые тем не менее не рассчитаны на широкую аудиторию… Заставлять на это свободных зрителей ходить? Это не значит, что кино плохое, оно часто хорошее, но звучит как-то вполголоса.

Нам нужно начать с самого простого — принятия законов. Почему кинематографическая общественность не может договориться между собой? У нас с прокатчиками здесь будет противоречие, но в данном случае придется потерпеть, как сказал священник одной актрисе. Мы должны реально пролоббировать законы, которые создают повод для жизнеспособной экономики. А вот заставлять граждан любить российское кино или правильно его расписывать в кинотеатрах — странно. У них пошли последние золотые год ки — бизнес такой роскошный, что вот-вот накроется. Потому что он против правил. Кинотеатры его протянут еще пару лет, но мы будем теперь за этим активно следить, чтобы в следующий раз им было тяжело занести деньги законодателям. На уровне Думы показчики здравые идеи уничтожают. Давайте честно это скажем.

Не будем продолжать профсоюзное собрание на тему: «Нужно устраивать научные семинары»! Системно сосредоточимся на лоббировании законов для Интернета и для кинопроката. И это в значительной степени создаст нормальную конкурентную основу, и тогда будет видно, кто снимает зритель ское кино, а кто — нет. Причем это нисколько не связано с художественной составляющей, потому что такие фильмы люди во всем мире смотрят плохо: это ведь требует работы души, мозга — таких зрителей в принципе мало. Поэтому мы не обольщаемся. Для этого действительно есть синематеки и другие способы локальной дистрибуции. Нужно, чтобы была регулируемая площадка для всех видов кинопоказа. И не надо никаких акций по квотированию. Это идиотизм, который только окончательно загубит отечественное кино.

Александр Роднянский. Мы имеем две стороны проблемы — во-первых, состояние умов зрителей. Что с ними происходит, чего они хотят и кто приносит этот пресловутый миллиард евро в кинотеатры? И, во-вторых, состояние дел в кинотеатральной индустрии. Что, собственно, можно предложить кинопоказчикам для того, чтобы изменить ситуацию в этом сегменте рынка? Давайте не будем себя обманывать: у нас проблема не с российским авторским кинематографом, о состоянии которого можно скептически высказываться, сколько угодно спорить. Проблема с кинематографом, который отличается от большого развлекательного кино. Речь идет о том, что в кинотеатре доминирует не вообще кино США, а большой блокбастер. Замечательные драмы, собирающие деньги во всем мире, те же американские независимые, огромные по успеху европейские фильмы… Вы можете проверить, сейчас под названием «1+1» идет прокат французского фильма «Неприкасаемые», который поставил рекорд для неголливудского кино. Он уже собрал 240 миллионов долларов без американского рынка. Посмотрите, проверьте, сколько он соберет в России. Причем фильм занял первое место не только во Франции, но и в Германии, в Италии, Бельгии, Швейцарии — он на втором.

Короче, у нас плохо обстоят дела с кинематографом содержательным, претендующим на освещение реальности, или драматическим, который заставляет зрителей не просто получать легкий эротический массаж своих конечностей, а еще время от времени затрачивать себя. Эмоции, душу, необязательно даже ум. Всему этому кинематографу сложно. Поэтому речь не должна, на мой взгляд, идти вообще о российском авторском кино. Оно должно конкурировать с внятным авторским международным кинематографом, критерием чего служит сбор нашего такого фильма сравнительно со сбором европейского, азиатского или американского независимого авторского фильма. Они же конкурируют на одних и тех же фестивалях и в сознании одних и тех же зрителей.

У нас, в сущности, нет самостоятельного сегмента кинотеатрального показа, который все-таки предоставил бы возможность этим фильмам жить. И самое главное — в структуре аудитории изменилось соотношение молодой аудитории с ее вкусами, репертуарными предпочтениями и интересами и той аудитории, которая пока просто не приходит в кинотеатры. У нас просто ее нет. Я сейчас соглашаюсь с тем, что необходимо навести порядок с кинотеатральным показом, необходим единый театральный билет и так далее. Но это, в конечном счете, все тот же сегмент нелояльной аудитории, который завтра может легко отказаться от похода в кинотеатр, если у него будет другое предложение по проведению вечернего досуга. Эти люди спокойно превратят миллиард триста миллионов долларов в миллиард — в случае, если завтра появятся новые интернет-возможности. Аудитория, которая раньше ходила в кинотеатры, которая может относиться к ним как к местам своего клуб ного просмотра, особой коммуникации, отсутствует. Потому что у нас нет таких кинотеатров. Люди, которые занимались авторским кино, знают, что есть лишь несколько залов вроде «35 мм», «Ролана» и «Пяти звезд», которые диверсифицировали свою аудиторию. Все знают эти точки. А во всей стране их нет. На сегодняшний день 80—85 процентов маленького бокс-офиса авторского кино — это Москва и Петербург.

Мы имеем проблему зрительскую — однообразной и доминирующей аудитории в кинотеатрах и огромного количества зрителей, которые бы хотели ходить в кино, но им дискомфортно сидеть рядом с жующей попкорн молодой публикой, громко говорящей по телефону, посылающей эсэмэски и хихикающей над фильмом, который вроде бы предполагает совершенно другие эмоции. Иными словами, нужны другие кинотеатры, залы, другие возможности.

Давайте честно скажем: есть умный бизнес, который думает о будущем, готов превратить места бытового обслуживания населения под названием «кинотеатры» в коммуникационные точки. Если завтра наступит пресыщение тех или иных когорт зрителей, если изменятся их пропорции, дальновидные предприниматели будут в состоянии перенести сферу своего интереса в другую аудиторию. А те, кто тупо механически ретранслирует большие блокбастеры, пользуясь тем, что пока молодая аудитория на них ходит? Она ведь может и перестать. Завтра появится другое развлечение, или, наоборот, не будет в Голливуде трех-четырех мощных фильмов в квартал… Ну, в этом году все, естественно, ожидают «Хоббита», «Прометея», «Мстителей» и «Темного рыцаря». Нужно учиться диверсифицировать свой бизнес, защищать его.

Я знаю огромное количество русских букеров, которые смотрят авторское кино, но не показывают его. Они образованные люди! Майя Манерова прекрасно в этом разбирается. Но она знает, что такое кино не соберет денег, потому что у него нет аудитории.

Залог успеха непростого кино во французском прокате состоит в том, что у них кинематограф — часть системы, в частности школьного образования. Даже наши крутые двоечники знают, что литература — это сфера индивидуального высказывания, что есть разные авторы — благодаря тому, что в школе это преподают. Кто-то читает Донцову, кто-то — более сложную литературу, а кто-то по-настоящему искушенный — экспериментальную. Значит, нужно создавать правильное отношение к кинематографу. Не синематеку создавать, на которую никто не зайдет, потому что этих ресурсов сегодня как грязи. Вы кино сегодня везде получите, информацию о кино только ленивый найти не может. Если профессионалы — это «Кинобизон», «Бюллетень кинопрокатчика» и так далее, если непрофессионалы — на «Кинопоиске» ежедневно три миллиона посетителей. Есть любая информация.

Проблема в том, что публику это не интересует. У нас не идет ни Ханеке, ни Ларс фон Триер — о чем мы говорим, о каком русском авторском кино?

Когда мы говорим о победителях Каннского кинофестиваля, это ладно. А обладатели «Оскара»? У нас что, «Артист» много собирает или «Король говорит!», который заработал в мире пятьсот миллионов долларов? А в России — миллион шестьсот тысяч. То, о чем мы сейчас говорим, — это состояние умов аудитории. Нужно ее готовить, предлагать меры по созданию репутации кино сызмальства. Это принципиальный момент. Я за любые информационные ресурсы — чем больше, тем лучше, но это дело частных предпринимателей. У нас же смотрят и обсуждают кино дома, читают немало книг. Просто этой аудитории нет места. Соответственно нужно помогать этому разными мерами. Протекционистскими, например, — давать гранты, разного рода бонусы. Только не вводить квотирование.

Российское авторское кино связано в большей степени с авторским кинематографом любой страны, чем с родным жанровым. Оно пусть конкурирует с американским жанровым кино, для того оно и существует. Те, кто рискует выращивать аудиторию для такого кино, требуют времени. И правильно, их нельзя обязать указом совнаркома, им нужно только помочь, дать возможность аккумулировать публику вокруг своих кинотеатров в течение года, двух, трех лет. И это даст возможность создать альтернативную сеть кинопоказа. Вы не можете заставить владельцев частных предприятий, которыми являются хозяева и операторы сегодняшних мультиплексов, показывать наше авторское кино. Они что, самоубийцы? За что их так? Они здоровая сфера бизнеса, зарабатывают деньги — может быть, чересчур много, но они построили кинотеатры, вкладывают в них средства, у них есть штат. Это естественный бизнес. Вы можете только отдельным ответственным и смелым помочь собрать другую аудиторию, привлечь ее в кинотеатры. Все успехи российского кино были связаны с тем, что в кинотеатры приглашают другого зрителя. Если бы не загнали на «Высоцкого» тех, кто регулярно в кино не ходит, неужели были бы эти двадцать семь миллионов долларов сборов? А вот умелым продвижением фильмов, скажем, Ханеке никто не занимался. Результат — плачевный.

Первое, что нам нужно, — создание альтернативной системы показов, второе — усиление помощи той аудитории, которая должна прийти в кинотеатры. Тогда будет создан рынок для кино любого рода. Административными мерами это сделать не удастся. Настроение доминирующей сегодня в кинотеатрах аудитории очевидно — она отказывается от реальности, от самозатрат. Она себя не инвестирует, не работает над кино, у нее нет ощущения того, что просмотр кинофильма, чтение книжки — это полезный труд. Ей это не нужно.

Значит, нужно пригласить тех, кто с этим согласен, тот класс, который принимает решения, креативный он называется или активный, не важно.

Важно, что такие люди есть, но они не ходят в кинотеатры. Нужно создать приемлемые для них места встречи с фильмами. Это работа, над которой все здесь присутствующие в состоянии думать. Какие меры для этого нужно выработать? Не общие слова — «давайте обеспечим прозрачность информации». У нас сотни фильмов, которые прозрачно информируют о себе — тот же «Август восьмого». «Шпион» что, пострадал от недостатка информации? Вопрос в том, интересен ли раскрученный фильм той аудитории, которая сегодня приходит в кинотеатры. Неинтересно! Значит, нужно действовать таким образом, чтобы пригласить другую аудиторию и создать для нее комфортную среду обитания.