Нина Цыркун – о военной драме Фолькера Шлёндорфа «Штиль» (2011), герои которой вынуждены совершить, каждый по-своему, главный выбор в своей жизни.

«Штиль» (в оригинале La mer à l'aube, или «Море на рассвете») Фолькера Шлёндорфа, ветерана «новой немецкой волны», вошел в нынешнюю программу фестиваля «Французское кино сегодня» в России не только потому, что снят в копродукции с французскими продюсерами, а прежде всего из-за главного героя фильма – француза. Это Ги Моке (Лео Поль Сальмэн, почему-то прозванный в русском интернете Сальманом). Узник лагеря для интернированных лиц, расстрелянный нацистами в 1941 году во время оккупации Франции немецкими войсками. Невинная жертва бессмысленного зверства, он стал иконой Сопротивления, хотя почти не участвовал в этом движении. Теперь его имя носит одна из станций парижского метро, а Николя Саркози, в бытность свою президентом, распорядился, чтобы в старших классах школ в годовщину гибели этого семнадцатилетнего парня зачитывали его предсмертное письмо.

«Штиль», режиссер Фолькер Шлёндорф

Шлёндорфу история Ги Моке близка более всего тем, что она напоминает судьбу немецкой девушки Софи Шолль, участницы антинацистской студенческой группы «Белая роза», тоже казненной во время Второй мировой у себя на родине. Фильм о ней («Софи Шолль. Последние дни», поставленный Марком Ротемундом) получил двух «Серебряных медведей» за режиссуру и лучшую женскую роль на Берлинском кинофестивале 2005 года и был номинирован на «Оскар» как лучший иностранный фильм. В этом году «Штиль» тоже вошел в одну из программ Берлинале («Панорама»), но призами отмечен не был (правда, впоследствии получил награду за лучшую режиссуру во французском Люшоне).

Да и в самом деле, ничего особенно выдающегося с художественной точки зрения в картине нет; снята она подчеркнуто ровно, без изысков, в основном на средних планах, в традициях телевизионного монтажа; можно сказать – старомодно. Словом – «Штиль». Но это внешнее спокойствие обманчиво.

Конечно, у такого матерого режиссера, как Шлёндорф, в запасе достаточно приемов, чтобы вызвать простейшие зрительские реакции – сочувствие, слезы… Но его цель была не в этом. Более шести десятков лет прошло с тех пор, как немцы расстреляли Ги Моке, и наступило время осмыслить те события без гнева и пристрастия. В результате в сюжет – в качестве других главных действующих лиц – вошли реальные фигуры, как французы, так и немцы, которым было дано даже больше экранного времени, чем главному герою. Среди немцев – известный писатель и мыслитель Эрнст Юнгер (Ульрих Маттс), дневники которого вместе с воспоминаниями Генриха Бёлля и французского журналиста Пьера Луи Басса легли в основу сценария.

«Штиль», режиссер Фолькер Шлёндорф

В одном из интервью Шлёндорф сказал, что его 19-летняя дочь, узнав, о чем отец на этот раз снимает кино, фыркнула: «Опять про войну! Сколько можно!». Он ответил, что не про войну снимает, а про людей, а люди всегда одинаковы, во все эпохи, и каждому рано или поздно приходится делать самый важный в жизни выбор. Все основные персонажи фильма оказываются в ситуации выбора. И каждый будет делать его либо сохраняя достоинство, либо жертвуя им. (Выбора нет только у Ги; за него все решено другими. Когда-то Жан-Поль Сартр бросил фразу, которая у многих вызвала возмущение, но в которой, тем не менее, глаголила истина: «Свободнее всего мы были во время оккупации. Говорить было нельзя, и мы молчали»).

Выбор приходится делать и Юнгеру, служившему в чине капитана при командующем оккупационными войсками фон Штюльнагеле (Андре Юнг). Эстет, в юности бежавший из дома, чтобы вступить во французский иностранный легион; ценитель французской культуры, дороживший уважением со стороны французской богемы; влюбленный в парижскую певицу, Юнгер вынужден стать свидетелем (а стало быть, невольным соучастником) выполнения людоедского приказа Гитлера: расстрелять 150 заложников за убийство в Нанте немецкого офицера.

«Штиль», режиссер Фолькер Шлёндорф. Первый справа – Ульрих Маттс в роли Эрнста Юнгера

Юнгер понимает, что протестовать против этого приказа равносильно самоубийству, тем более что Гитлер давно точит на него зуб. Он, как и некоторые другие офицеры, не желает быть «мясником», чего требует от них нацистская идеология; им, «прусским аристократам», затеявшим заговор против фюрера, все еще снятся рыцарские войны былых времен, когда противники уважали друг в друге людей.

Может быть, еще сложнее выбор для супрефекта при оккупационном режиме Лекорню (Себастьен Аккар). Он, коллаборационист, ненавидимый соотечественниками, ходатайствует за трех заложников, расстрел которых выглядит для него особенно абсурдным. Полковник, отвечающий за исполнение приказа, согласен, но ставит условие: найти этой тройке замену. И как теперь поступать?

И, наконец, еще один немец – молоденький очкарик, прибывший с восточного фронта после ранения: начальство велит стрелять в невинных людей, и как тут быть ему, боевому солдату?

Внешне простой фильм оборачивается психологической головоломкой, ставя вопросы, ответы на которые найти сегодня не легче, чем тогда, в сороковые годы прошлого века. А главный сюжетный ход напрямую связывает старую историю с сегодняшним днем, и жанр фильма превращает из исторической мелодрамы в политически актуальное высказывание, характерное для «нового немецкого кино».

«Штиль», режиссер Фолькер Шлёндорф