Барышня Месть. «Жестокость», режиссер Марина Любакова

«Жестокость»

Авторы сценария Марина Любакова, Денис Родимин

Режиссер Марина Любакова

Оператор Антон Дроздов

Художник Сергей Агин

Композитор Дато Евгенидзе

Звукорежиссеры Сергей Гусинский, Владимир Литровник

В ролях: Рената Литвинова, Анна Бегунова, Евгений Серов, Алексей Франдетти, Ольга Онищенко, Саша Астахова, Яна Гладких

БФГ-Медиа, Студия Павла Лунгина при участии киноконцерна «Мосфильм»

Россия

2007

Продюсер картины Павел Лунгин, под эгидой которого дебютировала Марина Любакова, считает, что в числе прочих творческих задач ее «Жестокость» решает и такую: в какой-то мере корректирует современное подхалимское отношение к молодежи. С его точки зрения, этот фильм — среди прочего — попытка взглянуть правде в глаза и увидеть, что дети бывают невыносимы и порочны. Точно знающая, чего хочет, обладающая твердой рукой и легким почерком, режиссер делала, по собственным словам, картину на вполне конкретную и совсем не «подростковую» тему: о столкновении двух очень разных людей — разного возраста, культуры, мировосприятия... Слов нет, людские взаимоотношения всегда — непролазные джунгли с соответствующими законами. И никто в иллюстрации этой аксиомы не может быть так убедителен, как подросток, не приноровившийся к условностям цивилизации.

Уму непостижимо, на что бывают способны подростки. Они трогательны, они ужасны. Генетика и первые уроки жизненного опыта в наивном существе — смесь, которая пузырится самыми разнообразными гримасами, и наблюдать за этим — одно из самых увлекательных для режиссера занятий. Дебютант в полнометражном кино Марина Любакова, взявшись за него, сделала предметом своего внимания один любопытный экземпляр из юного поколения, отталкивающий своей способностью к мести и коварством, до которого не всякий взрослый додумается.

Главная героиня фильма Вика (Анна Бегунова) — девушка, только что окончившая школу и провалившаяся на вступительных экзаменах в институт, выросла не в самой благополучной, что называется, неполной семье. Заметно, что она была бы красавицей, если ее переодеть и отмыть. А так — бесполое, но вполне обаятельное существо в кедах и шапочке. Вика переживает не самый лучший период жизни: мало того, что она не попала в институт, парень ее бросил. Она в отместку завладела его (довольно дорогим) фотоаппаратом. В руках обиженного человека и щетка — страшное орудие, тем более — фотоаппарат. Камера подсказала ей, что делать: увидев в глазок объектива, что некий мужчина в одном окне фигурирует как примерный семьянин и отец маленькой дочки, в другом — как вальяжный любовник элегантной дамы лет сорока (Рената Литвинова), Вика делает соответствующие фото и затевает шантаж. В ответ оскорбленный ловелас нанимает крепких парней, и они устраивают шантажистке мордобой. Тогда предприимчивый и еще более обиженный подросток заходит с другой стороны и берет в оборот любовницу обидчика. Вика без особого труда убеждает ее в том, что из-за этого Казановы одна девушка в ее же доме уже покончила с собой (фотокамера действительно подсмотрела развязку чужой драмы, однако истинной ее причины мы до поры не знаем) и вообще он «окучил» всех дам в обозримых окрестностях. Вика предлагает отомстить, и состоятельная банковская служащая, юрист Зоя Андреевна, вскоре соглашается ей в этом помогать.

Самое интересное, что не обида и не ревность заставляют героиню Литвиновой встрять в это сомнительное дело. Скорее, любопытство к экземпляру неизвестной ей породы, который рассуждает жутковато, но в принципе справедливо: зло не должно оставаться безнаказанным. Уступив по существу, Зоя Андреевна очень скоро заходит дальше, чем хотела бы: так иногда случается в дуэли воспитанного человека с напористым наглецом, один за другим сдающим рубежи сопротивления. Вика заимствует ключи от машины обидчика и собирается прокатиться в ней вместе с Зоей Андреевной. Спорить с Викой, у которой на все готов ответ, слишком хлопотно, особенно если беседой двух девушек уже заинтересовался охранник на стоянке. И совсем уж невозможно, когда в какой-то момент нахальная Вика заставляет свою новую знакомую, путающую газ с тормозом, поменяться местами и сесть за руль, угрожая тем, что просто выйдет из машины и бросит подругу одну на автостраде. Так происходит знаменательное событие: Зоя Андреевна начинает «рулить сама».

На глазах изумленного патруля машина трогается с места, пробурив по касательной всю вереницу выстроившихся у обочины машин, и налаженная жизнь остается где-то позади вместе с безвинно покалеченными автомобилями.

Если задуматься над тем, что оставила дама в обмен на затеянные безбашенным подростком игры в «отмщение», берет легкая оторопь. Возможно, будь на месте Литвиновой кто-нибудь другой, никто не поверил бы в такое преступное легкомыслие. Но экстравагантная актриса в странных обстоятельствах выглядит как раз органично. И хотя Вика подсмеивается над слабостями новой подруги, советуя Зое Андреевне, охваченной мечтами о дальних странах, отправиться в Душанбе («Там много песка, есть куда голову спрятать»), на самом-то деле героиня Литвиновой менее всего наивна и беспомощна. Похоже, что она и вправду наконец обрела свободу, да и самое себя.

Как только сообщницы ступили на сладкую дорогу мести, фильм как будто уверенно вырулил на надежную колею освежающего бунта без причины и без последствий — то есть со счастливым финалом без КПЗ, тюрьмы и сломанной жизни. Дорога эта в меру приятна и в меру щекочет нервы. Она многократно опробована в кино как спасительный гипотетический выход для несчастного человека. А обе героини «Жестокости» одиноки и несчастны. Девочка, конечно, озлоблена, но, в сущности, на ее долю не хватило любви и заботы. Откуда им и взяться! Матери Вики самой живется несладко: замотанная женщина хронически несчастлива от усталости, работы, нескончаемых забот — одна поднимает двух детей. В свою очередь, начинающая стареть Зоя прожила жизнь, которая ей не очень нравится и чертовски утомила предсказуемым однообразием; а главное — женщина устала от одиночества. И если эту офисную даму слегка поскрести, то под слоем глянцевого лака проглянут материнская забота и человеческая привязанность, которые могут толкнуть ее к всяческим безумствам, но станут проявлением скрытой до времени подлинности.

Эффектные страницы «страшной мести» обидчику разворачиваются стремительно: бедолагу методично лишают всех благ — автомобиля, который отправили с обрыва вниз, дачи, которую радостно сожгли, престижной работы. В конечном итоге Вика получает не только моральное, но и вполне материальное удовлетворение, дама, как и следовало ожидать, — новую жизнь, которая кажется ей настоящей. В ней нет работы, зарплаты и безопасности. Зато есть новый знакомый — бисексуал, гостеприимством которого подруги пользуются. Новый прикид — шапочка-кеды-бесформенное-все-остальное (кстати, напрасно говорят, что в этой роли Литвинова на себя не похожа: она все так же слегка парит над повседневностью, но Любакова своей режиссерской волей лишила актрису фирменной манерности, открыв для нее новый горизонт). А главное, у Зои Андреевны есть теперь, как ей кажется, друг и предмет постоянной заботы. И перед ними обеими открывается головокружительная перспектива, как у героев голливудских боевиков, — ограбление банка с последующей безбедной жизнью. Для Зои Андреевны, которая и «сдала» банк, где работала, — это абсолютно бескорыстный поступок — таков ее подарок мечтающей о деньгах подруге.

«Жестокость» не скучно смотреть как минимум по двум причинам. Первая — неожиданная Литвинова. Вторая: скрытая, но хорошо ощущаемая в юной девушке поливариантность поведения. На каждом шагу кажется, что Вика поступила так, но могла бы сделать иначе. Она одержима местью, и у бедолаги мужика, который попался у нее на дороге, не было никаких шансов. А у героини Литвиновой — были. «Злобная и тупая тварь» могла ее бросить и подставить много раз, заставив отвечать, например, за машину или дачу. Казалось даже, готова была это сделать. Но не сделала. Пока наконец окончательно не возобладало все то же желание мести, и, конечно, не этому незнакомому мужчине, который самой Вике ничего плохого не сделал. Это месть за безотцовщину, за убогость существования в ободранной халупе и за вечную овсянку на завтрак, за неравные возможности на старте, окрашивающие в мрачные тона перспективы будущего. Месть переносится на ту, у которой все складывалось в точности наоборот, и теперь Зое приходится поплатиться за ее хорошую зарплату и красивые ноги, за короткие юбки и дорогие платья, за шарм благополучия, которого у самой Вики нет. Безобразная выходка в банке, когда Вика оставляет Зою Андреевну на растерзание спецназу, удалившись с кассой в свою новую жизнь, происходит против логики кинематографического мейнстрима и против обыкновенного человеческого желания. Это момент триумфа Виктории, упоительный, как ее прогулка на тоненьких шпильках под восхищенные взгляды толпы, встык смонтированный с шагающей в отряде зэчек Зои, в глазах которой — вот что поразительно — нет ни тени горечи.