Еще одна экспериментальная, снятая в «постдогматическом» ключе и привезенная на фестиваль «Завтра»/2morrow картина – «Встреча выпускников» Анны Оделл. О дебюте шведского режиссера  – Зара Абдуллаева.

Анна Оделл, режиссер, художник из Швеции – классический автор провокаций, традиционного жанра современного искусства всех времен и народов. За ее дипломный арт-проект – попытку прыгнуть с моста – Оделл запихнули в психушку, но вскоре разобрались в безграничном пространстве фикшн/нонфикшн. «Встреча выпускников» – дебют Оделл в кино, показанный в венецианской программе «Неделя критики», за который она получила приз ФИПРЕССИ. На поверхностный взгляд – это реплика датскому «Торжеству». На самом деле этот фильм (оригинальное название The Reunion) мог бы называться «Наоборот» или «Отвращение».

Двухчастная «Встреча…» сдвигает правила игры, действующие на известной территории постдока. Первый акт фильма (с подзаголовком «Речь») доверчивый зритель склонен воспринимать как документ – встречу одноклассников спустя двадцать лет после окончания школы, где реальная Анна Оделл в собственной роли устроит скандал, поскольку пришла незваной и решила вспомнить былые переживания, нажитые в юности. Иначе говоря, пришла она, чтобы «проработать травму» в жанре психодрамы.

«Встреча выпускников»

Эта игровая часть, в которой участвуют актеры в ролях одноклассников Оделл, достоверна, как фильмы подписантов «Догмы». Правда-матка в речах антигероини Анны терроризирует собрание успешных красивых шведов, которым она мстит за давнишние унижения и наплевизм на ее особу. Так она чувствовала себя в школе и последующие двадцать лет. И вот пробил час. Анну в роли Анны выпихивают из ресторана и отправляют подальше в такси.

Вторая часть («Встречи») – документ в жанре «кино о кино». Тут Оделл, тоже в своей роли, уже режиссера, обсуждает вместе с актером, игравшим одного из ее одноклассников, фильм, который зрители успели посмотреть. Анна приглашает реальных одноклассников, показывает им фрагменты игрового эксперимента на мониторе компьютера, звонит другим соученикам, чтобы выяснить, почему ее не пригласили на встречу выпускников, и даже врывается, чтобы поскандалить, в офис к одной из них, поскольку та не отзывается на телефонный звонок.

Одноклассники во время второго акта ведут себя по-разному. Кто-то переживает за свой образ, увиденный на мониторе: вдруг фильм, где этот швед выставлен не в лучшем свете, увидят его близкие? Тем более, что теперь он «изменился». Другие постаревшие девчонки переживают замешательство и прямо-таки не знают, что сказать режиссеру. Еще один герой вечеринки, повидавший первую часть, повстречал в кафе актера, сыгравшего его, настоящего, и решил поговорить. Вопросы, заданные актеру, – ироническая проекция психологических (квазинаучных) разборок. Одноклассник Оделл интересуется, не украдет ли актер его идентификацию, ведь сыграл он реального человека, а, скажем, не Арагорна в известном хите? Однако горделивый и въедливый швед успокаивается после разъяснения актера по поводу интерпретации образа, а не правдоподобного подражания реальному действующему лицу. Кроме того, – тут Оделл элегантно язвит, расширяя палитру своего эксперимента, – самоуверенному шведу все-таки лестно повидать актера, сыгравшего его роль. Не каждому такое дано, не каждый день за пивом увидишь своего «двойника».

Оделл исследует поведение и подсознание лузеров, с которыми она, известная художница, актерски смело себя отождествляет в игровой части. А также социальную, персональную иерархию, которая формируется в школьные годы, определяя комплексы будущих парий или устойчивость будущих агентов истеблишмента в борьбе за выживание, за место под северным солнцем, показанных в первом акте этого арт-проекта.

Актуальный художник, да и режиссер отличается повышенной рефлексивностью, требующей возбудимости публики, которую Оделл спровоцировала поразмыслить о своем настоящем, будущем, прошлом. А не только о границах фикшн и нонфикшн.