Американский документалист Фредерик Уайзмен занимает совершенно особое место даже в таком ряду, как отцы-основатели метода включенного наблюдения Дрю, Ликок, братья Мейзл, Пеннебейкер. Он определяет «синема-верите» и прямое кино не иначе как «bullsh#*t» и категорически отказывает неигровым фильмам в какой-либо претензии на объективность. Подавляющее большинство его работ глубоко социально в том смысле, что формальный объект съемки – различные сюжеты, имеющие отношение к сфере здравоохранения, образования, социальной защиты населения, судебной и исполнительной власти, экологии.
]]>МАРИНА ТОРОПЫГИНА. Вы испытываете ностальгию по ГДР?
АНДРЕАС ДРЕЗЕН. Нет, вовсе нет.
МАРИНА ТОРОПЫГИНА. А чем привлек вас роман Клеменса Майера, который вы решили экранизировать?
АНДРЕАС ДРЕЗЕН. Мне понравились эти герои. Мне понравилась интонация, с которой Клеменс Майер о них рассказывает. Книга показалась мне темной, анархической, злой, в то же время в ней есть и тепло, и нежность. У романа хаотичная структура, но она как раз адекватна той эпохе, о которой идет речь. Это очень необычный для немецкой литературы роман, он напомнил мне о традициях американской литературы, о жанровом кино.
]]>Встреча Джошуа Оппенгеймера со зрителями после премьеры фильма «Взгляд тишины» на Берлинале-2015. Модератор – Вернер Херцог, сопродюсер фильма.
]]>Петр Шепотинник. Как вы думаете, кино, которое снимал Эйзенштейн, и кино, которое снимаете вы, – это одно и то же кино? Или это разные виды кино?
Питер Гринуэй. Мы же больше не делаем кино, мы делаем телевидение и даже пленку уже не используем. Вы, конечно, можете усмотреть дань уважения традиционному кино в том, например, как мы освещаем персонажей. Да, пожалуй, и суть монтажа как средства, рассчитанного на то, чтобы вызвать определенный эмоциональный эффект, осталась в принципе неизменной.
]]>Сложный по композиции, неприветливый постапокалиптический манифест Алексея Германа-младшего, получив «Серебряного медведя», видимо, не окажется хитом российского проката. Но фильм «Под электрическими облаками» от этого не перестает быть высказыванием, в которое поместились ответы на важные вопросы современности. Хотя современность в России, начавшись век назад, все никак не закончится, и даже прыжок в будущее, пусть и недалекое, в 2017 год, не приближает нас к ее горизонту. Об этом, и не только, мы попытались побеседовать с Алексеем Германом-младшим.
]]>Фрагмент. Публикуется по: Jeremy Hicks. First Films of the Holocaust. Soviet Cinema and the Genocide of the Jews, 1938–1946. University of Pirrsburgh Press, 2012. См. также: «Искусство кино», 2015, № 1.
]]>Отставка Сергея Капкова стала символическим завершением эпохи гуманизации Москвы. «У нас было великое прошлое» – примерно таков новый культурный тренд столицы; про будущее теперь говорить не принято. Что будет? Как быстро и какими методами?
]]>История – это предмет конструкции, расположенной не в пустом однородном времени, а во времени, наполненном настоящим моментом (Jeztzeit).
Вальтер Беньямин, «Историко-философские тезисы»
В 1974 году Микеланджело Антониони становится в Китае самым известным кинематографистом. Против его документального фильма «Чжун Го – Китай», который он снимал двумя годами ранее, откликнувшись на приглашение правительства КНР, развернута масштабная кампания, включающая не только серию критических публикаций, но и создание агитационных произведений, призывающих итальянского режиссера к ответу. Имя Антониони становится нарицательным, ассоциируется с контрреволюционной деятельностью.
]]>Казалось бы, странно публиковать статью, посвященную рынку кинотеатрального проката, в журнале, ориентированном на киноведческий анализ российского и мирового кинематографа. Безусловно, важно интерпретировать фильм: его содержание, действие, эстетические решения – все то, что представляется на экране. Но не менее важно рассматривать и весь контекст его существования – все то, что делает возможным просмотр. Анализ фильма, а также его производства, часто упускает из виду тот факт, что на дальнейшую судьбу картины влияют самые разные обстоятельства, в которых она реализуется, в частности условия появления в прокате и демонстрации.
]]>В 2003 году американо-датский документалист Джошуа Линкольн Оппенгеймер во время путешествия по Индонезии познакомился с местным окулистом Ади Рукуном. Ади родился в 1968-м, спустя два года после того, как его старшего брата Рамли убили проправительственные «эскадроны смерти». Тяжело раненному Рамли удалось бежать и добраться до дома, но бандиты забрали его вновь, и он не вернулся – был казнен на берегу Змеиной реки. Рамли стал одним из по меньшей мере миллиона человек, истребленных без суда и следствия в борьбе с коммунистами, проводимой режимом генерала Сухарто в 1965–1966 годах.
]]>«Эйзенштейн в Гуанахуато», режиссер Питер Гринуэй; «Унесенные пулями», режиссер Цзян Вэнь.
]]>Бенуа Жако не стоит в авангарде кино, его «Дневник горничной» удостоился в Берлине кислого приема. Тем не менее это одна из тех немногих картин Берлинале, которая исключительно кинематографична и безупречна в своем рыцарском, самоотверженном служении кинематографической идее «образ–мысль». В безудержном калейдоскопе сменяющихся картин, в погоне за новациями форм и идейными откровениями пресыщенный глаз обозревателей берлинского форума не вдается в тонкости и вместе с водой выплескивает младенца.
]]>Действие фильма «Клуб», ставшего важнейшим событием Берлинале и награжденного Гран-при жюри, разыгрывается в сизой дымке, в межсезонье, на морском побережье. На окраине чилийского городка стоит мрачноватый дом, который населяют четверо немолодых священников и одна монашка. Такой расклад в монастыре – если это монастырь – несколько странен, но это самая маленькая странность в картине Пабло Ларрайна. Священники не молятся, не истязают свою плоть, они хоть и не роскошествуют, но все же ухитряются совсем неплохо жить, попивать красное винцо и зарабатывать на собачьих бегах.
]]>Напрасны (хоть и неизбежны) попытки политически мотивировать «Золотого медведя» для Джафара Панахи – великолепного иранского режиссера, снявшего один из лучших своих фильмов.
Просто его призовую коллекцию по всей справедливости пора пополнить. В ней уже успели запылиться каннская «Золотая камера» (1995), венецианский «Золотой лев» (2000), «Золотой леопард» из Локарно (1997), есть и берлинские награды 2006 и 2013 годов. Панахи уже не впервые со времени запрета снимать и выезжать за рубеж, наложенного на него иранскими властями, позволяет себе по меньшей мере первое да еще и выставляет свое кино на мировые фестивали.
]]>«Под электрическими облаками», режиссер Алексей Герман-младший; «Пионеры-герои», режиссер Наталья Кудряшова; «Чайки», режиссер Элла Манжеева.
]]>