Продолжение. Начало см.: 2015, № 1, 2, 3; 2016, № 2, 3, 4; 2017, № 2.
]]>Галя Лурье родилась в 1993 году в Санкт-Петербурге. В 2015-м окончила сценарную мастерскую Олега Дормана в Московской школе нового кино. Публиковалась в журнале «Сеанс». Курирует специальные проекты в Санкт-Петербургской школе нового кино.
]]>«Пойдем, чё покажу», – рычит не вполне трезвый, выпавший из ресторана человек. Неоновые кольца, подмигивающие то ли тоже спьяну, то ли согласно своим настройкам, обнимают тоннель из деревьев: путь из ресторана и в ресторан – главный в жизни русского человека. Человек – его зовут Маратыч – снимает белую рубашку, швыряет оземь и увлекает трех спутников прочь из кадра, на заповедную территорию «чё покажу». Так начинается «Лалай-Балалай», тринадцатиминутный фильм, снятый режиссером Русланом Братовым, спродюсированный Григорием Добрыгиным (с участием Павла Карыхалина и Сергея Яхонтова), он же соавтор сценария.
]]>Александр Сокуров, уроженец деревни Подорвиха Иркутской области, поступил во ВГИК в 1976-м. Там, в частности, слушал лекции Мераба Мамардашвили, Владимира Бахмутского, Паолы Волковой. О них он будет вспоминать всю жизнь. Это надо держать в уме, чтобы понять, почему в 2010 году Сокуров ответил согласием на предложение ректора Кабардино-Балкарского университета Барасби Карамурзова набрать режиссерскую мастерскую в Нальчике.
]]>«Теснота» – нетипичный по здешним (и нездешним) меркам дебют. Он никак не пересекается с молодым российским кино – двухлетней и даже пятилетней давности, не говоря уж о более недавнем. Кантемир Балагов далек и от адептов школы Разбежкиной, утопающих в прямом документализме, и от выпускников Московской школы нового кино, следующих фестивальной и синефильской моде, и уж тем более от молодых работников беспомощного мейнстрима. Не опознается он и как последователь Александра Сокурова, у которого учился, и такое несоответствие замечательно свидетельствует о киношколе, основанной его мастером в Нальчике.
]]>Беседу ведут Ася Колодижнер и Петр Шепотинник.
]]>Город. Ночь. Взгляд из автомобиля – мимоходом, проездом, исподтишка. Мы не видели эти места. Не знаем этих людей. Они на экране впервые. Не знаем мы и автора фильма – он дебютант. Знаем только имя. Он только что представился во вступительных титрах: меня зовут Кантемир Балагов, я родом из Нальчика, эта история произошла в моем родном городе в 1998 году.
]]>Самая интригующая и неразгаданная фигура отечественного массового кинематографа, Сарик Андреасян – объект зависти и ненависти. Уроженец Еревана, выпускник мастерской Юрия Грымова и заядлый кавээнщик, в свои тридцать три года создатель десятка нашумевших фильмов, работавший со звездами не только отечественными (в диапазоне от Гоши Куценко до Вениамина Смехова), но даже с заграничными: любимцем миллионов Аленом Делоном и лауреатом «Оскара» Эдриеном Броди.
]]>Фильмы о балете – тема ныне модная. Она спровоцирована, скорее всего, тонким эскапизмом (кинематографистов), смешанным с простодушной тягой к прекрасному, тоской по грандиозному имперскому искусству и, возможно, c тайной любовью к тирании. Этот всплеск интереса к балету уравновешен также потребностью в социальных лифтах.
]]>Если не углубляться в национальный фольклор, а обратиться к кинематографической традиции, то очевидно: волк в России определенно персонаж контркультуры, маргинал. Официальный дискурс в советские времена предпочитал апеллировать к образу медведя, а серый хищник имел исключительно отрицательные коннотации: уголовник, носитель хаоса.
]]>Алексею двадцать один год. Он получил камеру в рамках проекта «Реальность» и теперь будет снимать все события своей жизни. Еще Алексей – гей. Это завязка документального фильма Дмитрия Кубасова «Бабочки».
]]>В конкурсе 39-го Московского международного кинофестиваля были представлены три российских фильма – больше, чем обычно. Три – число сказочное, да и каждую из этих картин можно назвать «сказкой из нашей жизни», рассказанной в отличной от потока других картин жанровой манере.
Сразу хочется оставить за скобками «Мешок без дна» Рустама Хамдамова, хотя его-то как раз можно назвать апогеем сказочности, таким причудливым впечатлением от условного «кинематографа Александра Роу», увиденного в ташкентском детстве режиссера (как рассказывал об этом в фестивальных интервью сам Хамдамов; но не исключено, впрочем, что и эти признания – мистификация).
]]>Полнометражный дебют Ксении Зуевой «Близкие» критики сразу же поставили в ряд с «Нелюбовью» Андрея Звягинцева – далеко ходить не потребовалось, оба фильма встретились на «Кинотавре». Там и здесь рассказ о распадающейся семье, об оборванных связях между родными людьми; акцентирующий импульс исчезновения бабушки в «Близких» рифмуется с бегством ребенка в «Нелюбви».
]]>Определение «Колониальная сказка» принадлежит Инге Оболдиной.
Фильм «Жги» Кирилла Плетнева воспринимается поначалу как переросший свою значимость «мувик». Так бывает: снимается какой-нибудь незатейливый двухсерийный телевизионный продукт и в процессе создатели вдруг решают, что у них выходит нечто достойное театрального проката и даже участия в фестивалях. Что тут скажешь?
]]>Чем вдохновлялся Федор Бондарчук, задумывая сверхамбициозный для российского кинематографа экшн «Притяжение», – очевидно. Оба события произошли в 2013 году; оба в той или иной степени оставили след в новейшей отечественной истории: впрочем, на этом сходство и исчерпывается. Первое скорее позабавило россиян, хотя мировые ученые отнеслись к нему очень серьезно. По оценке НАСА, это было падение крупнейшего небесного тела на Землю более чем за сто лет – да, собственно, после нашего же Тунгусского метеорита. Вы уже догадались, что речь о так называе-мом Челябинском метеорите, который взорвался над городом-миллионником.
]]>